хорошо, не могу больше говорить, ладно, пока. Чай, не маленькая девочка, не обязана отчитываться, даром, что опять, как когда-то, звонит из Москвы. Но с Горским-то собиралась нормально поговорить, а вышло по-дурацки – и по-дурацки вдвойне из-за того, что беседовала из офиса 'Нашего дома': Иван сказал, что в гостинице – грабительские тарифы, лучше от них позвонить, Гена смотрит на это сквозь пальцы, ей можно, она – Сережина невеста. Маша согласилась и теперь жалела: беседа вышла скомканная, казалось, весь офис слушает.
Однако никто не обращал на Машу внимания. Все столпились вокруг Дениса, говорившего по мобильному.
– Ну что? – спросил Иван.
– Вроде бы около 'Эльдорадо' еще работает, – сказал Денис.
– По-моему, это паника, – сказала девушка, которую в прошлый раз отчитывала рыжеволосая женщина. – Обычное дело. Я спокойно сниму свои деньги в понедельник.
– Ты, Аля, всегда была оптимисткой, – заметила Таня Зелинская. – А я пойду, сниму сейчас.
– Береженого бог бережет, – добавил Иван.
– Что происходит? – спросила Маша.
– Да вот, друзья позвонили, в банкоматах деньги кончаются, – сказал Денис.
– Так можно же в свой банк пойти и там снять? – предложила Маша.
Иван пожал плечами.
– Я не знаю, где мой банк. Гену надо спросить.
– На карточке адрес написан, – сказал Денис, – можно посмотреть.
– Я знаю, где банк, – сказала Таня, – я на счет деньги за квартиру клала. Я уже звонила: там очередь на полдня. Ты спроси Гену, нельзя ли как-нибудь централизованно снять. А я пойду, попробую с банкоматами разобраться.
Взяв сумочку, она пошла к выходу.
– Займи очередь, – крикнул Иван, – мы сейчас придем. Я только с Геной поговорю.
Маша не поняла, как человек может не помнить, где находится его банк. Она не знала, что сотрудникам 'Нашего дома' открыли счета в 'СБС-Агро', чтобы начислять зарплату. Необходимые бумаги все подписывали прямо в бухгалтерии и получали пластиковый прямоугольник, не дававший никакого кредита, но зато избавивший от очередей в кассу.
Маша нагнала Таню у лифта.
– И часто у вас в России кончаются деньги в банкоматах?
– Первый раз. Но в принципе у меня еще остался кэш, так что до понедельника перебьемся.
Сегодня на Тане была короткая белая майка и длинная пестрая юбка. Маша посмотрела на ее руки: пальцы по-прежнему были покрыты серебром, будто чешуей.
– Красивые кольца, – сказала она.
– Да, мне очень нравится. – Таня повертела кистью, любуясь на свою коллекцию. – Тут у каждого кольца своя история. Вот это мне Пашка подарил на прошлый Новый год, а это мы купили в Греции в июне.
– А вот это? – спросила Маша, показывая на серебряную синусоиду, извивающуюся вокруг Таниного пальца.
– Это от Сережи, – сказала Таня после секундной паузы.
– Понимаю, – кивнула Маша.
Они вышли на улицу и зашагали вдоль какого-то супермаркета. Наконец Маша сказала:
– Вы были близко знакомы?
Таня посмотрела на нее.
– Наверное, можно так сказать. – Запнувшись, она прибавила: – То есть, я не имею в виду ничего такого, ты понимаешь. Но просто очень тяжело сейчас. Знаешь, как будто внутри, на том месте, где был Сережа, образовалась такая дыра – и все, что с ней соприкасается, туда падает. Иду по улице, смотрю на афишу и понимаю, что это фильм, на который хотела пойти с ним. Возвращаюсь в офис, вижу стол, за которым он сидел. Даже дома… – голос ее прервался, – ну, в общем, все нормально, только все время хочется плакать.
У банкомата была небольшая очередь. Казалось, все они жадно смотрят на полную брюнетку в темно- синем брючном костюме, тыкающую пальцами в маленький дисплей. Через минуту банкомат выплюнул карточку.
– Ну как? – спросил брюнетку мужчина в шортах и гавайской рубашке. У него подмышками темнели пятна, и даже на расстоянии Маша чувствовала запах пота.
– Выплюнул, – ответила брюнетка. – Может, барахлит просто.
Следом за мужчиной стоял молодой человек в джинсах и мятой футболке. В руке он вертел карточку.
– Простите, – обратился он к Маше, – а все банкоматы одинаково работают?
– В каком смысле?
– Ну, я снимал когда-то деньги, но с другого аппарата… софтвер у них один и тот же внутри? То есть, я соображу, что там нажимать?
