задатка до прибытия арендаторов 1 марта будущего года. И машинописная подпись:
— Чек был вложен, мистер Кетчем? — быстро спросил Воэн.
— Конечно.
— Хорошо! — воскликнул Айшем, потирая руки. — Проследим и отыщем квитанцию, которую на любой почте обязательно получил Кросак. На ней будет стоять его подпись, чего уже вполне достаточно.
— Боюсь, — промямлил Эллери, — что, если мистер Кросак, наш уважаемый и неуловимый противник, так ловок, как о том свидетельствуют его известные на сей день деяния, денежный чек будет выписан нашим другом Харахтом. Не забывайте, следствие по делу Вана не обнаружило никаких образцов почерка Кросака.
— А сам этот Кросак приезжал 1 марта? — спросил Кетчема окружной прокурор.
— Нет, сэр. Вообще никто с таким именем не являлся, прибыл только старый чокнутый остолоп, как его там, Хар… Харахт, что ли, и с ним еще один тип, Ромейн. Заплатили остаток наличными и поселились.
С молчаливого взаимного согласия Воэн с Айшемом оставили тему Кросака. Старик явно ничего не мог больше о нем сказать. Инспектор сунул письмо в карман и принялся расспрашивать о ссоре Брада с Харахтом. С самого начала оказалось, что весь культ фактически сводится к содержанию нудистской колонии. Брад лично приехал на остров высказать совместные возражения обитателей Большой земли. Харахт не поддавался ни подкупам, ни угрозам, Ромейн скалил зубы. Брад в отчаянии предложил выплатить каждому сумму, немыслимо превышающую затраты.
— Кстати, кто подписывал договор об аренде? — спросил Айшем.
— Старый придурок, — ответил Кетчем.
Харахт с Ромейном отвергли предложение Брада. Тогда Брад пригрозил обратиться к закону на основании нарушения общественных приличий. Ромейн возразил, что вреда никакого, остров находится вдалеке от больших дорог и фактически принадлежит им на все время аренды. Одновременно Брад пробовал уговорить Кетчема возбудить против них уголовное дело на том же основании.
— Только они нам с миссис Кетчем ничего плохого не сделали, — объяснил старик. — Мистер Брад сулил нам тысячу долларов. Но я ему ответил, что со стариком Кетчемом такое не пройдет, старик Кетчем не нарушал никаких законов.
Последний, и самый жестокий скандал произошел ровно три дня назад, в воскресенье, рассказал Кетчем. Брад приплыл через бухту, как Менелай к Трое, встретил в лесу Страйкера, и у них завязалась яростная словесная перепалка, в ходе которой темнобородый старичок взбесился.
— Вроде припадок его хватил, — спокойно доложил Кетчем. — А тот самый Ромейн, здоровенный зверюга, вмешался, велел мистеру Браду проваливать с острова. Я все видел из леса, хоть и не мое это дело. Ну, мистер Брад не захотел уезжать, а Ромейн схватил его за шею и говорит: «Убирайся, черт побери, пока я тебя не изувечил так, что родная мать не узнает!» А мистер Брад без конца кричал, мол, готов все отдать до последнего цента.
Айшем опять потер руки.
— Отлично, мистер Кетчем. Хорошо бы, таких, как вы, было в округе побольше. Скажите, а больше никто не скандалил с Харахтом и Ромейном?
— Как же, — с удовольствием и благожелательной улыбкой подтвердил старик Кетчем. — Иона Линкольн из Брадвуда. На прошлой неделе он подрался с Ромейном прямо тут, на острове. — Он облизнул задубевшие губы. — Слушайте, драка была что надо. Прямо чемпионат. Линкольн приехал за своей сестрой, Эстер, она сюда только явилась.
— Ну-ну?
Старик Кетчем разговорился, сверкая глазами:
— Симпатичная птичка. Разделась прямо на глазах у обоих! Жутко злилась на брата. Говорит, будто он ей на шею сел и всю жизнь погоняет, как мула, а она имеет полное право делать то, что ей нравится… Говорю вам, тут есть
— Кетчем, боров! — завопил женский голос из хижины. — Постыдился бы!
— М-м-м, — помрачнел Кетчем. — Так или иначе, когда Линкольн услышал, что сестра возвращаться не хочет, и увидел ее голышом, как мать родила, прям, понимаете, рядом с Ромейном, ему все это очень не понравилось, и поэтому он сразу врезал Ромейну, ну, и они немножечко подрались. Линкольну крепко досталось, Ромейн его прищучил, в бухту сбросил, разрази меня гром. Здоровый малый этот самый Ромейн.
Больше ничего не узнав от словоохотливого старика, мужчины вернулись к катеру. Профессор Ярдли спокойно курил, доктор Темпл расхаживал по причалу с яростным выражением на багровом лице.
— Выяснили что-нибудь? — равнодушно полюбопытствовал Ярдли.
— Кое-что.
Пока катер с брызгами несся к земле, все сидящие в нем молчали.
Глава 10
ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДОКТОРА ТЕМПЛА
День тянулся долго. Окружной прокурор Айшем отбыл. Инспектор Воэн отдавал приказания, выслушивал бесконечные и бесполезные донесения. Устричный остров затих. Миссис Брад заперлась в своей спальне, как сообщалось, больная; дочь Элен за ней ухаживала. Иона Линкольн без остановки расхаживал по поместью. По всему Брадвуду зевали патрульные и детективы. Появлялись и исчезали репортеры, в вечернем воздухе стоял густой запах магниевых вспышек.
Сильно уставший Эллери перешел следом за профессором Ярдли через главное шоссе, вошел в ворота в высокой каменной ограде, дотащился по гравийной дорожке до дома. Оба пребывали в подавленном расположении духа, погруженные в свои мысли.
Наступил вечер, за ним темная ночь без единой звезды. В сгустившейся тьме Устричный остров как бы утонул в проливе.
По молчаливому уговору ни Эллери, ни хозяин дома не обсуждали странную проблему, над которой раздумывали. Говорили о старых приятных вещах: университетских годах, о старом сварливом университетском президенте, о мирной карьере Ярдли за время их разлуки. В одиннадцать Эллери облек чресла в льняные полосатые пижамные штаны, ухмыльнулся и лег спать.
Профессор в одиночестве еще с час курил в кабинете, написал массу писем, после чего тоже отправился в постель.
Около полуночи что-то мелькнуло мимо веранды каменного дома доктора Темпла, и врач в черных брюках, черном свитере, черных мокасинах бросил трубку, бесшумно вышел из дверей и скрылся в тенистых деревьях между собственным домом и восточной границей Брадвуда.
Все в округе, казалось, заснуло, кроме стрекотавших сверчков.
Доктора Темпла не было видно на темном фоне кустов и деревьев, он превратился буквально в пустое место, неразличимый даже по цвету кожи, застыв под деревьями в нескольких футах от идущей к востоку дороги. По дороге кто-то шел, приближаясь к нему. В размытом силуэте доктор опознал фигуру окружного патрульного в форме, видимо совершавшего обход. Патрульный прошагал мимо по направлению к бухте Кетчема.
Когда его шаги стихли, доктор Темпл легонько перебежал через дорогу под прикрытие брадвудского леса и бесшумно двинулся к западу. Потребовалось полчаса, чтобы пересечь территорию Брадвуда, не вызывая подозрений у темных случайных прогуливавшихся фигур. Мимо беседки с тотемным столбом, мимо высокой сетчатой ограды теннисного корта, мимо особняка и главной дороги Брадвуда, мимо хижины Фокса к восточной дороге, отделяющей Брадвуд от участка Линнов.
Там доктор Темпл напрягся всем жилистым телом, стал вдвойне осторожным, скользя в лесу Линнов
