– Так я пойду с этим кретином пообедаю? – полувопросительно сказала Ленка и подбородком показала на каменнолицего.
Тот снова появился в холле, стоял возле фикуса и разговаривал по мобильному телефону. Элла сразу оценила его костюм и ботинки. Вероятно, и вправду большая шишка. Тем более что как раз в этот момент к нему подошел портье, что-то сказал, потом подобострастно улыбнулся и закивал головой, словно китайский болванчик. Каменнолицый сунул ему что-то в руку – вероятно, купюру за услугу.
– Очередной кандидат в мужья? – насмешливо спросила Элла. – Ладно, дерзай, не стану тебя задерживать.
Ленка растянула рот до ушей и метнулась к выходу. А Элла развернулась и деловой походкой подошла к Лаппо.
– Извините, что задержалась, Леонид Игнатьевич, – сказала она и взяла его под руку. – Как вам Москва?
Лаппо вышел из штопора, громко сглотнул и с чувством ответил:
– Москва очень, очень странный город! И люди здесь такие странные!
Элла повела его в ресторан и сама заказала кофе. Усадив все еще слегка обалдевшего Лаппо за столик, она наклонилась к нему.
– Леонид Игнатьевич, я встречаюсь со всеми людьми, которые видели моего мужа в тот трагический вечер. Мне просто необходимо узнать, в каком он был состоянии, не беспокоило ли его что-нибудь...
Она сказала это просто так, для затравки, но Лаппо мгновенно оживился.
– Да-да! – воскликнул он. – Игоря точно что-то беспокоило! И еще как! Он вдруг сделался такой нервный, просто кошмар. Я даже слегка... струхнул, знаете ли!
– Сделался нервный? – переспросила Элла. – Или он с самого начала был нервный?
– Нет, уверяю вас, сначала он был очень веселый, – твердо сказал тот. – Настроение у него испортилось уже в театре. Мне показалось, что он о чем-то вспомнил во время спектакля. Может быть, спектакль натолкнул его на какую-нибудь мысль?
– А он следил за действием?
– О, да! Он очень напряженно следил. Сначала сидел, как все. А потом вдруг наклонился вперед, так весь сосредоточился... И в антракте уже все – был в плохом настроении. Едва отвечал на мои вопросы, хмурился. И даже, мне кажется, бормотал какие-то угрозы.
– Может быть, Игорь разговаривал по мобильному телефону? – высказала предположение Элла.
– Точно нет, – выпятил губу Лаппо. – Мобильный у него отключился, он еще посетовал, что забыл положить деньги на счет.
– Тогда, – продолжала фантазировать Элла, – возможно, он кого-то встретил перед началом спектакля или в антракте?
– Тоже нет, – Лаппо покачал головой. – Мы с ним все время были вместе. Даже, извините, не ходили в туалет. Буфет нас тоже не интересовал.
– Значит, он смотрел спектакль и вдруг о чем-то подумал или что-то вспомнил и расстроился? – еще раз уточнила Элла.
– Именно так.
– А что за спектакль вы смотрели?
– «Дневник оборотня», жуткая вещь, доложу я вам. И так все запутано!
– Леонид Игнатьевич, – вкрадчиво сказала Элла мягким, даже чарующим голосом. – А коричневый портфель вы видели?
– Коричневый портфель? – Лаппо нахмурился и постучал кофейной ложечкой по ладони.
– Ну да. Игорь при вас доставал коричневый портфель?
– Определенно нет. У Игоря в руках ничего не было.
– А в машине? Может быть, портфель лежал на заднем сиденье, или стоял где-нибудь под ногами, или был засунут в карман на чехле?
– Думаю, если бы портфель был, я бы его заметил, – покачал головой Лаппо. – Я успел прокатиться и на переднем сиденье, и на заднем. Никакого портфеля не было. Может быть, он лежал в багажнике?
– Может быть, – пробормотала Элла, пытаясь понять, откуда все-таки выплыл этот странный портфель и куда уплыл впоследствии. – Игорь ведь довез вас до гостиницы?
– Конечно. Он был очень, очень любезным человеком. Мне так жаль... Право, жаль.
– А когда он вас подвозил, то случайно не обмолвился насчет того, куда собирается ехать?
– Как же? Он совершенно определенно сказал: «Мне через Садовое на Маяковку».
– Да? – удивленно спросила Элла. – Не домой? А в котором часу вы расстались?
Лаппо серьезно посмотрел на нее и полуутвердительно сказал:
– У вас какие-то проблемы, да?
– Небольшие, – уклонилась от ответа Элла. – Так все-таки, сколько было времени?
– В половине десятого окончился спектакль, и в десять мы уже оказались здесь, у входа в гостиницу.
– У вас потрясающая память! Спасибо, – поблагодарила она. – Вы мне в самом деле очень помогли.
Она тепло распрощалась с наблюдательным гостем столицы и двинулась в сторону метро. По дороге она размышляла о том, что услышала. Вряд ли Игорь положил ценный портфель в багажник – это просто несерьезно. Похоже, что портфеля с ним не было до самого последнего момента. Но где-то же он его раздобыл! Может быть, как раз на Маяковке? Положим, там у него была назначена встреча. Но как узнать – с кем? И что все-таки лежало в этом загадочном портфеле?
Надо было возвращаться обратно и выполнять поручения Овсянникова. Она купила кое-что из продуктов и книги по специальному списку сыщика. Нагрузившись по самые уши, Элла решила срезать путь и выйти на нужную улицу через проходной двор. Во дворе было безлюдно и довольно мрачно. Она прошла всего несколько метров, когда услышала, как позади поскрипывает снег. Кто-то торопливо шел следом за ней. Или даже бежал. Элла хотела обернуться и посмотреть, кто ее догоняет, – и не успела. Единственное, что она успела, – это дернуть головой, уклоняясь от резкого движения. Последовал удар, мир перевернулся, вздрогнул и зеркальными осколками посыпался в пустое небо.
Когда Элла пришла в себя, то увидела бритоголового бугая с совершенно зверской физиономией. Бугай навис над ней и сказал:
– Ты это... Типа... Того?
– Того... – проскрипела Элла, попыталась приподняться и с воплем уронила голову обратно в снег.
– Ты это... – забеспокоился бритоголовый. – Шапку того... Надень.
Он добыл ее шапку, встряхнул и стал рассматривать. Элла стиснула зубы и приняла-таки вертикальное положение. Оказалось, что она сидит в сугробе все в том же проходном дворе. Рядом валяются высыпавшиеся из пакета книги. А слегка в сторонке лежит кирпич. Ничего особенного – обычный кирпич, если не считать того, что именно им Эллу угостили по голове.
– Это... – снова подал голос бритоголовый. – У тебя шапка вся измазанная. Гляди, вся в кирпичной крошке. А кирпич – вон он. Тебя, слышь, по башке звезданули!
– Ты это видел? – прокряхтела Элла, позволяя ему поднять себя за шиворот и поставить на ноги.
– Я?! – возмутился тот, будто бы она обвинила его бог знает в чем. – Я на тачке еду, а ты того... лежишь. Проехать нельзя никак. И я того... вышел.
Его тачка стояла неподалеку с распахнутой передней дверцей.
– Ты это... – сказала Элла. – Дверцу бы закрыл.
– Ага, – согласился бритоголовый, сбегал и закрыл дверцу. Потом снова возвратился к ней. – Тебе того... До дому далеко?
– Два шага.
– Тогда я того... довезу. Видать, тебя грабануть хотели. В менялке была? Там иногда баб пасут, чтоб, значит, сумку вырвать.
– Спасибо, – сказала Элла и побрела к машине, бросив в снегу все свое добро.
Больше всего у нее болело правое ухо, прямо огнем горело. Вероятно, от прямого удара ей все-таки
