– А теперь что? – крикнул Дубов, когда они оказались на лестничной площадке. – Возьмем ее измором? Или попробуем нокаутировать?
– Не, нам ее не завалить, – засомневался Репьев. – В любом случае, сначала разоружим.
– Ха! – крикнула мулатка, сделав красивый мах мечом, и кончик ее лезвия чиркнул прямо по плечу Латышева. Рубашка мгновенно пропиталась красным.
Лайма, застрявшая в дверях, увидела кровь и мгновенно потеряла самообладание.
– Я вызову милицию! – завопила она.
И очень быстро осуществила свое намерение, поскольку адрес Репьева знала отлично: вместе с шофером пикапа они довольно долго отыскивали нужный дом. Этот адрес она продиктовала дежурному, ничего толком не объяснив, только прокричав, что здесь «сумасшедшая тетка с тесаком пускает кровь жильцам».
Битва между тем продолжалась. Сообразив, что мечом не в силах достать противников, мулатка пустила в ход мощные ноги. Однако ее удары по-прежнему не достигали цели! Все три противника постоянно приседали и как будто ныряли вниз, а потом выскакивали в другом месте, словно поплавки. Их руки совершали странные завораживающие движения, и мулатка от злости начала терять над собой контроль. Дважды она промахнулась и изо всех сил ударила ступней в соседскую дверь. Совершенно неожиданно дверь открылась, и на пороге появился музыкант с непримиримым выражением на лице. Однако увидев перед собой огромную тетку в трико и черной полумаске с настоящим оружием в руке, а за спиной у нее Репьева с товарищами, он мгновенно утратил самоуверенность и воскликнул:
– Хорошо-хорошо, я больше не буду репетировать дома.
И так быстро захлопнул дверь, что воздух взвихрился, образовав маленький смерч. Воспользовавшись возникшим замешательством и тем, что раненый Латышев слегка ослабел, мулатка решила прорвать фронт и скрыться с места происшествия: совершила рывок и понеслась вниз по лестнице, прыгая через несколько ступенек кряду.
– Уйдет! – крикнул Репьев, обращаясь к Лайме. – Нам нужен ее скальп или нет?
– Не сейчас, – воскликнула она. – Костя истекает кровью!
– Ерунда, царапина! – возразил тот и жалко улыбнулся: – Боюсь только, жена не одобрит.
– Его жена – хирург, – пояснил Дубов специально для Лаймы. – И мы, конечно, отвезем его к ней на работу. Я сам отвезу. Даже не знаю, что мы ей скажем. Что в квартиру ворвалась темнокожая женщина с большим ножом и разогнала наш мальчишник?
Они засобирались, начали обматывать рану Латышева полотенцем, и Репьев сказал Лайме:
– Я бы попросил тебя подождать здесь, но боюсь, она может вернуться.
– У меня есть пистолет, – неожиданно вспомнила «секретный агент». И сурово добавила: – Не хотелось устраивать стрельбу в квартире и втягивать тебя в свои дела. Впрочем, ждать я в любом случае не могу – мне нужно ехать.
– Я тебя отвезу, – предложил Репьев. – Вдруг это свирепое создание караулит где-нибудь поблизости? Или погонится за тобой на грузовике?
Такая перспектива Лайму совсем не вдохновила, и она согласилась без раздумий.
– Жаль, что наше знакомство получилось таким... скомканным, – посетовала она, прощаясь с Дубовым и Латышевым. – Спасибо вам за защиту.
– Не за что, дорогая. Обращайтесь, если что, – ответил Костя, мученически улыбаясь.
– Это наше первое боевое крещение, – поделился с ней Репьев, когда они сели в машину и тронулись в путь. – За стены спортивного зала наши опыты еще ни разу не выходили.
– Мне просто повезло, что вы все оказались каратистами! – искренне растрогалась Лайма.
– Это не карате, а школа русской борьбы Константина Латышева.
– Ах вон оно что!
– Мы решили основать сеть спортивных клубов, – поделился с ней Репьев своими планами. – И сегодня как раз собирались обсуждать организационные вопросы.
– Мне так неловко, – пробормотала Лайма, словно всего-то разбила склянку с чернилами и испортила ковер. – Столько неприятностей... Да, я совсем забыла! Я же вызвала милицию!
– И где она? Преступница успела скрыться, пострадавший поехал в больницу... Оперативнее надо быть! Надеюсь только, что стражи закона не взломают мою квартиру в поисках трупов.
Тем временем на место происшествия прибыл наряд милиции. Милиционеры сразу увидели пятна крови на лестнице, позвонили в дверь квартиры, откуда был сделан вызов, не дождались ответа и обошли всех соседей. Дома оказался только Макар, который сидел, затаившись, на своей кухне и ел из кастрюльки холодный борщ.
– Милиция, – устало сказал голос из-за двери, когда в ответ на звонок он прокрался в коридор, заглянул в «глазок» и робко спросил: «Кто там?»
Услышав ответ и узрев людей в форме, он немедленно распахнул дверь и воскликнул:
– Какое счастье, что вы приехали! Бандиты хотели меня убить!
– Расскажите все по порядку, – предложили ему.
– Да что там рассказывать! – заявил Макар, взмахнув шевелюрой. – Я услышал чудовищные удары в дверь и открыл...
– Зачем же вы открыли? – удивился один из стражей порядка.
– Потому что увидел в «глазок» своего соседа, Репьева Юрия. Но он оказался не один. С ним была женщина в маске, вооруженная скифским мечом. Огромная женщина, лейтенант! – повторил он свистящим шепотом. – У нее были такие бицепсы! А какие икры на ногах!
– И что?
– Как что? Она хотела меня убить!
– За что убить-то?
– Ну... – Макар поправил свою шевелюру и несколько смутился. – Полагаю, за то, что я играл Вагнера.
– Она вам сказала, что все из-за Вагнера? – настаивали милиционеры. – Ей не нравится этот Вагнер?
– Она ничего не сказала! Мне Репьев сказал. Предупредил... Что если я буду играть Вагнера... На фортепьяно... Вечером... Тогда он примет меры.
– Нормально, – повернулся один милиционер к другому. – Народ совершенно озверел, а?
– А кровь чья? – спросил его напарник.
– Это не моя, – быстро ответил Макар. – Я ничего такого не видел.
И тут на лестнице появились супруги Славкины с пакетами, нагруженными огрызками пиломатериалов, которые они исправно выносили к мусорным бакам каждый вечер после того, как Николай заканчивал свои ежедневные труды по благоустройству квартиры. Кровь на полу и наличие двух милиционеров их, конечно, взволновали до чрезвычайности.
– Боже! Что у нас тут случилось?! – воскликнула Тамара, замерев на ступеньках. – Макар, дорогой, с вами все в порядке?
– Мне просто повезло, – ответил Макар, несколько расстроенный тем, что милиционеры вели себя как- то уж слишком индифферентно: не возмущались вместе с ним и не шли ловить асоциального типа Юрия Репьева. – Сосед нанял наемную убийцу, чтобы запретить мне играть на фортепьяно. Ему, видите ли, от меня было шумно. Вот вы, например, слышите что-нибудь?
– Нет! – хором и весьма искренне ответили Славкины.
– А он слышал. И когда я сказал, что ни за что не брошу репетировать, обещал меня... В общем, расправиться со мной.
– Боже мой! – снова ахнула Тамара. Положила пакеты на лестницу и схватила мужа за отвороты спортивной курточки. – Коля, он сумасшедший! Он может и нас... заказать.
– А вас-то за что? – с любопытством спросил милиционер.
– Видите ли, Николай кое-что строит по вечерам... Репьеву мешает наша дрель. Из-за дрели он угрожал нам расправой. Но дрель совершенно тихая. Скажите честно, Макар, вы, например, слышите нашу дрель?
– Не слышу, – помотал головой тот.
