Я все-таки собираюсь свалить, но вижу умоляющие глаза Руслана.
Нда…
Придется и впрямь задержаться.
А этот – чешет себе и чешет…
– Руслан, – говорит, – как ты думаешь, заинтересует твой канал эксклюзивное и почти абсолютно откровенное интервью господина Икс? И – без всяких ограничений в эфире.
И называет фамилию одного из самых таинственных и влиятельных обитателей кремлевского зазеркалья.
Руслан подбирается, прямо как хорошая гончая.
Он все-таки журналист-телевизионщик, а не кисейная барышня.
И – хороший журналист, смею вас заверить…
– Какие условия? – спрашивает деловито.
– Условий два, – улыбается в свою куцую бороденку Гадёныш. – Ты, как интервьюер, задаешь ему один абсолютно нейтральный вопрос. Который ничем не потревожит твою журналистскую совесть. И не комментируешь ответ. После чего можешь задолбать его любыми самыми острыми и нелицеприятными вопросами и комментариями. Он не обидится. Это – первое условие. Второе – двадцать тысяч долларов наличными для посредников. Потому как лично мне плевать, с каким из каналов договариваться…
Рус молчит.
Условия – более чем приемлемые.
Работа журналиста на таком уровне – всегда немного компромисс. Это просто часть профессии, вот и все.
А тема – залог профессиональной удачи.
Потому что сразу же выводит его, как профессионала, на совершенно другой уровень.
И двадцатку эту несчастную канал даст посреднику, не задумываясь.
И больше даст, если потребуется.
Хотя все будут прекрасно понимать, что эта тварь стрижет с обоих концов: и с канала, и с, простите, заказчика.
Все равно заплатят.
Тоже – часть профессии.
Канал-то у нас в стране – не один.
К счастью.
Хотя – для кого как.
Для некоторых, как раз, – ровно наоборот.
К сожалению…
– Когда работаем? – спрашивает Руслан.
– А послезавтра, к вечеру, – улыбается безмятежно Гадёныш. – Я же знаю, что вы через три дня на рыбалку сваливаете. И завидую. Меня-то не зовете. Ну ладно, я побежал. Завтра часиков в пять позвоню, там делов-то на три копейки…
Он уходит, и теперь уже Русланыч собирается двигаться к стойке за водкой, а я провожаю его задумчивым взглядом.
– Ну что, – спрашиваю, когда он возвращается с бутылкой коньяка и тарелкой с тонко порезанными лепестками посыпанного сахарной пудрой лимона, – как ощущения с непривычки?
– Да, блядь, – морщится. – Будто девственности лишили. И знаю, вроде, что пора. Но не в этой же, сука, вонючей подсобке…
Я криво усмехаюсь и разливаю коньяк по водочным стопкам.
Сегодня явно не тот случай, когда его стоит пить из широких хрустальных бокалов…
Хотя Гадёныш занимает невысокий пост пиар-менеджера в одном когда-то безумно популярном, а теперь почти полузабытом либеральном издании, связи его – широки и разнообразны.
Куда они тянутся, эти ниточки, ни мне, ни Руслану – далеко не последним людям в этом мире – все равно не различить.
Гадёныш вообще – далеко пойдет.
Очень далеко.
Если я, разумеется, его раньше не убью.
Он это вполне заслужил.
Вот только вряд ли когда-нибудь решусь.
Потому что терпеть эту гадину – оно, конечно, противно.
Но вот собственноручно давить – даже рукой, одетой в перчатку, – противно вдвойне.
Да и страшновато, честно говоря…
А вот никакое «не судите да не судимы будете» меня в этом случае нисколечко не извиняет и, к сожалению, – не останавливает…
Байка
Я сегодня почему-то весь вечер пробродил по Воробьевым горам.
Наверное – осень.
Для меня это не время года.
Состояние души.
Если хотите, диагноз.
Бродил, пинал ногами желтые и красные листья, ежился от мелкого осеннего дождя, кутался в плащ, да и вспоминал всякое.
Хорошее и плохое.
Разное.
Вспомнил и эту историю.
Даже, скорее, байку.
Байку о том, как человек потерял в своей жизни, возможно, самое дорогое и даже этого не заметил.
Абсурд, казалось бы.
А ведь правда…
Да, должен сразу предупредить, что история эта – самый, что ни на есть, чистой воды плагиат.
У нее есть автор – сам главный герой повествования.
Он часто ее рассказывал и, возможно, даже записал.
Вот только оцениваем мы с ним события по-разному.
Но это уже так – детали, частности…
Он имеет такое же право на свое мнение, как я – на свое. Несмотря на то, что история приключилась с ним, а не со мной.
Просто все, что ты кому-то рассказал, – принадлежит уже не тебе одному.
Всем.
Сам виноват…
Но, прежде всего – о самом рассказчике.
Личность он, мягко говоря, колоритная…
Представьте себе почти двухметрового кучерявого блондина с аккуратной интеллигентной бородкой и редким именем Эрик.
Теперь представьте, что он умен, отлично играет на гитаре, знает наизусть все песни «Битлз», пописывает стихи и в совершенстве владеет минимум двумя языками.
Что очень трудно найти хорошую книгу, которой он не читал, и хороший фильм, которого он не смотрел.
Он – что не удивительно – очень нравится женщинам и сам их любит – искренне и беззаветно.
То есть красавец, душа компании, интеллектуал, обаятельный бабник.
И одновременно – самый конченый неудачник во всем, что касается обычной, реальной, практической жизни. Человек, способный на многое – и не осуществивший практически ничего.
Прирожденный аутсайдер.
