Приключения Ийона Тихого

АГЕНТ. Этого я не знаю. А зачем бы ему держать пепел в сейфе?

ГАЛЬТ. Ну, ладно, ладно. И что же вы нашли?

АГЕНТ. Прежде всего вот это… (Подает Гальту парик а-ля Людовик XVI.)

ГАЛЬТ. Это? (Рассматривает парик.) Обычный парик… (Нюхает.) Где нашли?

АГЕНТ. На шкафу, под старыми газетами.

ГАЛЬТ. Что-нибудь еще?

АГЕНТ. Да. Вот это. (Подает Гальту альбом. Там — фотографии большого формата. На них лица молодых людей, по одному на каждой — во все поле карточки. К бритым, гладким лицам на каждой фотографии дорисованы то эспаньолка, то бакенбарды, то саженная борода и закрученные тонкие усы, то длинные завитые локоны. Подрисовано простым карандашом; похоже, что это делал ребенок.)

ГАЛЬТ. Так. А это где нашли?

АГЕНТ. Тоже на шкафу.

ГАЛЬТ. Что еще?

АГЕНТ. А этого мало?

ГАЛЬТ. И что нам это дает?

АГЕНТ. Но ведь это же фотографии всех исчезнувших!

ГАЛЬТ. Я и сам вижу. И что? Я должен отдать приказ об аресте на том основании, что склеротик- профессор подрисовывает усы и бороды на фотографиях своих ассистентов?! Если я пойду с этим к прокурору, он меня высмеет!

АГЕНТ. Но есть еще парик.

ГАЛЬТ. Парик? Парик… Какая у него с этим связь? Возьмите его в лабораторию на анализ. Или нет — лучше потом. Я его еще раз осмотрю.

АГЕНТ. Так я загляну через час.

Когда Агент выходит, Гальт рассматривает парик со всех сторон, наконец натягивает его, словно примеряя, на голову. Входит полицейский. Гальт быстро сдергивает парик.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Приехал старший инспектор Альфен. А вот сегодняшняя почта. (Кладет на стол газеты.)

ГАЛЬТ. Проси, проси!

Входит молодой, коренастый старший инспектор Альфен.

АЛЬФЕН. Ну, как вы тут, Гальт? Что это за история, с которой вы никак не разделаетесь?

ГАЛЬТ. Садитесь, Альфен! Рад, что вы наконец приехали.

АЛЬФЕН. Раньше не мог. Мы вешали того убийцу старушек, знаете. Слышали, что он делал? Чудовище. Брал кусок воска, швейную иглу, дратву…

ГАЛЬТ. Что бы он ни делал, Альфен, он ничто в сравнении с этим профессором Тарантогой, уверяю вас!

АЛЬФЕН. Даже так? Я не знаю подробностей. Может быть, вы вкратце расскажете?

ГАЛЬТ. Пожалуйста. Время от времени в печати появляются объявления. Например, такие (вынимает вырезку из газеты и читает): «Известному ученому срочно требуется личный секретарь. Молодой, идеалист, холостой, не имеющий родственников, интересующийся наукой, среднего роста, с продолговатым лицом, орлиным носом, возможно более темными глазами. Преимущество предоставляется лицам, владеющим итальянским языком и имеющим высшее образование. Прекрасные материальные условия, в перспективе — прочное место в истории человечества. Обращаться по адресу…» — и так далее.

АЛЬФЕН. Говорите, время от времени. И много было таких объявлений?

ГАЛЬТ. До сих пор одиннадцать. Первое появилось семь месяцев назад.

АЛЬФЕН. Они появляются через определенные промежутки времени?

ГАЛЬТ. Не обязательно. Иногда через неделю, иногда через несколько месяцев. Объявления эти дает некий Тарантога, профессор физики, космологии и чего-то там еще. Обычно откликается несколько молодых людей. Он выбирает одного, дает ему комнату, высокий оклад, а спустя некоторое время так называемый «секретарь» исчезает.

АЛЬФЕН. Каким образом?

ГАЛЬТ. Понятия не имею. Просто в один прекрасный день перестает существовать.

АЛЬФЕН. И профессор заявляет в полицию?

ГАЛЬТ. Что вы! Просто дает очередное объявление!

АЛЬФЕН. И все начинается сызнова?

ГАЛЬТ. В том-то и дело. Поначалу мы ничего не знали. Только после пятого исчезновения этим заинтересовался один из соседей профессора. Дело в том, господин Альфен, что напротив Тарантоги живет Бруммер, судья на пенсии. От нечего делать он начал в бинокль наблюдать за домом Тарантоги, и от него- то мы узнали, что обстоятельства исчезновения всегда одинаковы. В один прекрасный день новый ассистент входит в дом — я имею в виду виллу профессора, тут есть ее фотография (подает)  — и больше уже не выходит.

АЛЬФЕН. Вы предполагаете убийства?

ГАЛЬТ. Преднамеренные, систематические, массовые. Да.

АЛЬФЕН. Хм… А что, все объявления сформулированы одинаково?

ГАЛЬТ. Нет. Можете посмотреть. В этой папке вырезки. Иногда он ищет худощавого и высокого, знающего латынь, иногда выпускника физического факультета со склонностью к полноте, иногда лысеющего, с легким косоглазием…

АЛЬФЕН. Вы шутите?

ГАЛЬТ. Мне, Альфен, не до шуток! Тут написано черным по белому!

АЛЬФЕН. Вы провели обыск?

ГАЛЬТ. Официально — нет. Нет основания. Но я посылал туда тайных агентов, переодетых под кого только можно. Под строителей, печников, ассенизаторов, телефонистов, электриков и уж сам не знаю под кого. Как раз сегодня вернулись три группы. Прежде всего мы взяли под наблюдение жилую часть. Стены, полы, мебель, канализацию. Потом сад, погреб, чердак, гараж…

АЛЬФЕН. И какие результаты?

ГАЛЬТ. Никаких. Ни следа трупов. Ничего. Абсолютно ничего.

АЛЬФЕН. Личные вещи исчезнувших?

ГАЛЬТ. Ни следа. Впрочем, у них вообще бывало немного вещей. Чемоданчик, в нем мыло, зубная щетка, пара сорочек. Это в основном выпускники или студенты…

АЛЬФЕН. А чем, собственно, занимается ваш Тарантога?

ГАЛЬТ. Не знаю. У него есть домашняя лаборатория, рядом — небольшая закрытая комната, в которую невозможно проникнуть. Дверь покрашена в черный цвет…

АЛЬФЕН. Ага! Запретная комната! Что в ней?

ГАЛЬТ. Дверь открыть не удалось. Четыре специальных цифровых замка.

АЛЬФЕН. Может, там у него большой холодильник?

ГАЛЬТ. Я об этом уже думал. Нет, видите ли, окно комнаты выходит на улицу как раз напротив дома судьи Бруммера. Туда можно заглянуть через бинокль. Кроме того, под предлогом ремонта уличных фонарей мы установили напротив дома Тарантоги пожарную лестницу с агентом, который четыре дня не спускал с комнаты глаз.

АЛЬФЕН. И что?

ГАЛЬТ. Всю комнату через окно не видно, но часть, недоступная наблюдению, сравнительно невелика. Вот план (показывает). Заштрихованную часть можно видеть через окно.