Приключения Ийона Тихого

МЕЛАНЬЯ (профессору, когда Альфен вышел). Господин профессор, он мне не нравится.

ТАРАНТОГА. Ну, ну… И почему же, дорогая моя Меланья?

МЕЛАНЬЯ. У него из глаз злом бьет. Господин профессор, уже одиннадцать, вы приказали напомнить, что в одиннадцать должны встретиться с господином Куломбом.

ТАРАНТОГА. Не с Куломбом, Меланья, а с Колумбом. С Христофором Колумбом, тем, что открыл Америку… Иду… иду…

МЕЛАНЬЯ. Можно сделать суп со спаржей?

ТАРАНТОГА. Можно, Меланья… А может быть, ты все-таки согласилась бы стать Лукрецией Борджа? Жила бы среди пап и кардиналов…

МЕЛАНЬЯ. Э-э, господин профессор, зарядили одно и то же. А кто будет вам готовить? Нет уж, Бог с ними, с этими папами.

Оба выходят. В комнату проскальзывает Альфен, быстро подходит к столу, набирает номер телефона.

АЛЬФЕН. Алло! Это вы, Гальт? Что? Я принят, да. Будьте спокойны. Если вам захочется позвонить, скажите, что говорит Том, мой товарищ по институту. Да, у меня к вам дело. Старик дал мне скопировать портрет Джоконды Леонардо да Винчи. Ну да, хочет проверить, как я рисую… Не знаете? Этакая улыбающаяся бабенка. Так прикажите немедленно сделать хорошую копию! Я возьму утром. Что? Нет, это должна быть совершенно свежая работа, он может догадаться, краски должны быть еще влажными… Что? Прививки? Э… это наверняка только для отвода глаз. Слушайте, мне кое-что пришло в голову. Проверьте состояние банковского счета профессора. До свидания! Будьте спокойны, я его вам приведу как миленького.

В кабинете Тарантога и Альфен. На мольберте — две Джоконды.

ТАРАНТОГА. Ну, что ж. Недурно. Совсем недурно, молодой человек. Я вами вполне доволен! Правда, чувствуется некоторая спешка, но ведь это проба. А вам следует знать, что вы сами, да, сами, собственными руками будете выполнять оригинал. Хе… хе… интересно, не правда ли? Вас не удивляют мои слова?

АЛЬФЕН. Нет, почему же… Я… удивлен… немного…

ТАРАНТОГА. Сейчас все поймете. Прошу за мной!

Выходят. Коридор, дверь белая, потом черная, останавливаются перед ней. Тарантога начинает один за другим открывать многочисленные замки, Альфен стоит позади, проверяет, где у него пистолеты, вынимает один и тут же прячет.

Дверь черная, видите? Я специально приказал ее так покрасить. Хе-хе…

АЛЬФЕН. Да? Вам нравится этот цвет?

ТАРАНТОГА. Не очень, но вам следует знать (входя в комнату), что полиция подозревает меня в убийствах! Они считают меня душегубом, каким-то Джеком-Потрошителем! Так вот, преступных наклонностей у меня нет, а полицию разочаровывать не хочется, поэтому, чтобы хоть немного ее удовлетворить, я приказал покрасить дверь в черный цвет…

АЛЬФЕН. Полиция вас подозревает? Не может быть! Это же глупо!

ТАРАНТОГА. Все зависит от точки зрения. Бедняги, у них только одно на уме: трупы, кровь, скелеты… А они случайно не обращались к вам, когда вы шли ко мне?

АЛЬФЕН. Простите, кто?

ТАРАНТОГА. Молодой человек, надо быть сообразительнее! Тот, кого вам придется изображать, был гением. Мы говорили о полиции, стало быть, я спрашивал, не застукал ли вас какой-нибудь агент, не пытался ли уговорить капать на меня…

АЛЬФЕН. У вас какие-то странные выражения… Нет, никто не обращался…

ТАРАНТОГА. Удивительно. А что касается странности, то у меня с утра до вечера в доме полиция. Тут уж хочешь не хочешь, а перейдешь на их стиль. Целыми днями хозяйничают в подвалах, гаражах, мне их даже немного жаль. Подкинуть бы им какую-нибудь кость, ведь они именно их ищут, уж так хотят найти, но не могу же я ставить под удар Великое Дело, мою Миссию… Одному бедняге пришлось сидеть под дождем трое суток. На пожарной лестнице!

АЛЬФЕН. Не может быть!

ТАРАНТОГА. Видимо, был у него такой приказ. Могли хотя бы зонтик дать, ведь лило как из ведра. Наверняка схватил простуду. Ну, вот… это тут. Это — моя Черная комната, господин… простите, как вас зовут?

АЛЬФЕН. Браун. Алек Браун.

ТАРАНТОГА. Правда, правда. Никакой памяти на имена. Ну-с, закроем эту дверь… (Подходит к окну.) Ого, судья Бруммер со своим биноклем уже на посту.

АЛЬФЕН. Как вы сказали?

ТАРАНТОГА. А! Выживший из ума пенсионер. За неимением лучшего занятия шпионит за мной. Честное слово, когда вот так изо дня в день у тебя в доме разбирают стены и подвалы, заглядывают в кастрюли, пытаясь выяснить, не варится ли там случайно студень из ассистентов, порой так и хочется бросить все это, но долг, молодой человек, долг перед человечеством! Чтоб с ним было, если бы не я? Великий Боже! Нет, я вынужден продолжать свое дело, пусть даже на это потребуется еще десять лет.

Альфен осматривается. Комната почти пуста. На стене большие электрические часы. У окна, невидимый с улицы, небольшой аппарат, подключенный к электророзетке. На полу — ковер, в центре ковра вырезанный из бумаги белый диск с большим кругом, похожим на мишень. Около аппарата приспособление, несколько напоминающее корабельный машинный телеграф: ручка, диск, на нем надписи: «ВПЕРЕД» — «НАЗАД». В середине «СТОП». Деления: там, где «СТОП», стоит НОЛЬ, слева, где «НАЗАД»— надписи: век XIX, XVIII и так далее. Около стены небольшой табурет, полки с книгами, столик, на нем средневековый рыцарский шлем, песочные часы, тюбики с краской и кисти.

Интересуетесь кистями? Это для Рембрандта. Он забыл их захватить. Ну не будем отвлекаться на мелочи. Дорогой господин Браун, тайна моя чрезвычайно проста. Вот мое изобретение — приспособление для передвижения во времени! Понимаете? Для путешествия во времени.

АЛЬФЕН. Для путешествия во времени? И это вы изобрели?

ТАРАНТОГА. Да. Но не будем останавливаться на технических подробностях. Машина, я назвал ее хрономатом, действует одинаково в обе стороны, как в будущее, так и в прошлое. Я могу выслать любого человека как в средневековье, древнюю эпоху или еще дальше, так и в эпохи, которые еще должны наступить. Эта комната, молодой человек, уже видела много пассажиров времени! И вы будете одним из них! А знаете ли вы, зачем я выслал и высылаю таких энергичных и смелых юношей в прошлое? Для блага человечества!

АЛЬФЕН. О, в этом я не сомневаюсь! Не сомневаюсь!

ТАРАНТОГА. Мне и в голову не приходило, когда я это изобрел, какие на меня свалятся хлопоты, сколько будет забот: и финансы, и осложнения с полицией, но не в этом дело, вы пришли сюда не для того, чтобы слушать мое брюзжание. Что делать! Свершилось, я изобрел эту машину и теперь должен нести свой крест!

Стук в дверь, голос Меланьи.

МЕЛАНЬЯ. Господин профессор, господин декан просят вас к телефону.

ТАРАНТОГА. Декан? Ах да! Простите, господин Браун, я оставлю вас на минуту. Только, пожалуйста, не трогайте ничего!