Больница преображения. Высокий замок. Рассказы

57

Всем выходить! (нем.)

58

Профессор Лондковский здесь?! (нем.)

59

Проходите, пожалуйста (нем.).

60

Отче наш, иже еси на небесех. (…) Да святится имя Твое… (лат.)

61

Да будет воля Твоя… (лат.)

62

— Простите, (…) но господин оберштурмфюрер забрал мои бумаги. Разве вы не знаете, что… (нем.)

63

— Вам надо немного потерпеть. (…) Ну, знаешь, как уже все дома горели, я и подумал, что там одни мертвые, тут вдруг прямо из огня баба как выскочит и давай к лесу. Несется как угорелая и к себе гуся прижимает. Вот картина-то! Фриц хотел пульнуть ей вдогонку, да от смеха никак не мог на мушку поймать — вот смехота-то, да? (нем.)

64

— Вы, доктор, (…) вы-то чего смеетесь? Для вас тут ничего смешного нет.

— Я… я… (…) я немец. (…)

— Да? Ну, тогда пожалуйста, пожалуйста (нем.).

65

— Господин доктор, что случилось с нашим профессором? (…)

— Можете не беспокоиться. Я возьму его в машину, отвезу в Бежинец. Он уже собирает вещи.

— В самом деле?

66

— Милостивый государь! (…) Вы должны мне верить.

— А зачем нас здесь держат?

— Ну, ну! С вами было уж дело плохо, так ведь наш Гутка теперь угомонился. Вас теперь будут только охранять, чтобы наши украинцы ничего такого вам не причинили. Они, знаете, прямо крови жаждут, словно собаки.

— Да? (нем.)

67

— Как соколы… Их приходится кормить сырым мясом (нем.).

68

Господин доктор, (…) как это можно: человек и врач, и больные, расстрел и смерть! (искаж. нем.)

69

Каждая нация (…) подобна организму животного. Больные органы порой необходимо удалять. Это было своего рода хирургическое вмешательство (нем.).

70

Но Боже, Боже (нем.).