Было больно, но терпимо. И все же не настолько, чтобы он не смог сразу же вскочить на ноги. Ройс оказался лицом к лицу с противником и усмехнулся:
— Придется тебе постараться получше. Атрей улыбнулся в ответ:
— Именно этим я сейчас и займусь.
На обоих были только набедренные повязки; сильные тела, натертые маслом, блестели на солнце. Они стояли на посыпанной песком арене, окруженной каменными скамьями, на которых практически никого не было за исключением десятка мужчин, подбадривающих их криками.
— Уверен, что хочешь принять участие в Играх? — спросил Атрей, пытаясь схватить Ройса за горло.
Ройс перехватил его руку, покрепче уперся ногами и с легкостью уложил ванакса Акоры на лопатки.
— Абсолютно уверен!
Атрей поднялся с песка арены и засмеялся:
— Отлично, англичанин! Ты быстро учишься.
— Да уж, без этого здесь не обойтись… — пробормотал Ройс, не переставая при этом улыбаться.
Он провел на Акоре два дня, и за это время заработал больше синяков, шишек и ссадин, чем за всю свою жизнь. Несмотря на это, он замечательно себя чувствовал, просто чертовски хорошо. Атрей оказался хорошим парнем. У него был тяжелый характер, Ройс понял это сразу, как только познакомился с ним на следующий день после приезда. Ванакс вернулся из двухнедельной поездки по побережью, где осматривал прибрежные укрепления. Он еще не отмылся от дорожной пыли, когда пригласил Ройса в личный кабинет, расположенный где-то глубоко в дворцовом лабиринте. С тех пор они практически не разлучались. Ройс чувствовал, что Атрей к нему присматривается, выискивает слабые стороны, но и он тоже не терял времени даром. Пока что Ройса все устраивало.
— На Игры соберутся лучшие спортсмены со всей Акоры, — сказал Атрей, когда они закончили бороться и отправились в душ. — Это отличный повод повидаться со старыми друзьями, узнать последние новости, да к тому же шанс завоевать вечную славу.
— Звучит заманчиво, — заметил Ройс.
Он уже с удовольствием предвкушал, как струи горячей воды сбегают по натруженному телу… Горячая вода — и как только они здесь ее подогревают? Он спросил:
— А кто придумал Игры? Вы заимствовали идею у греков или наоборот?
— Зависит от того, кого ты считаешь греками, — ответил Атрей, и они вошли в комнату для переодевания, и слуга подал ему полотенца. — Мы точно не знаем, кем были люди, изначально населявшие Акору. Есть легенды о далеких странствиях, но это и все. Однако те, кто пришел сюда после землетрясения, как раз были из Греции. Но не Греции времен Афин или Спарты, это были греки более ранних времен.
— Микенцы? — поразился Ройс. Атрей кивнул.
— Они проводили Игры в честь погибших воинов, лучших из лучших. Это и положило начало традиции. Первые Игры на Акоре состоялись на десятый год после катаклизма. С тех пор они проводятся каждый год без исключения.
— Что-то мне подсказывает, что при желании и я могу узнать всех атлетов, когда-либо принимавших участие в Играх за последние три тысячи лет.
— Ну конечно, — сказал Атрей, — все записи хранятся в библиотеке. Кассандра сказала, что собирается отвести тебя туда.
— Если ты не возражаешь.
— Конечно же, нет, — уверил его Атрей. Он снял набедренную повязку, встал под душ и повернул кран. Душ был установлен очень высоко на покрытой кафелем стене, но Атрей почти касался его головой. Он был такого же высокого роста, как и сам Ройс.
— У меня есть еще один вопрос, — сказал Ройс, — тоже об Играх.
— Что ты хочешь узнать?
— В Афинах греки принимали участие в Играх обнаженными, а я обратил внимание, что мужчины на Акоре носят набедренные повязки.
— Афиняне запрещали женщинам посещать Игры, — ответил Атрей, стоя под потоками воды, — и хотя на Акоре спокойнее относятся к наготе, чем в Европе, так далеко мы не заходим.
— И что, вы никогда не пытались, запретить женщинам посещать Игры?
— Пару раз. Но все равно это никогда не срабатывало.
— Почему же? — спросил Ройс, осторожно, чтобы не касаться ссадин, намыливая грудь. — Хотя всем известно, что «воины правят миром, а женщины им прислуживают», но похоже, что на самом-то деле это не совсем так…
— В этом есть доля истины, — сказал Атрей.
Ройс усмехнулся. Атрей подтвердил его подозрения.
— Я так и подумал. Женщины умеют убеждать.
— Ну, дело не только в этом. На Акоре есть священный закон: ни один мужчина не имеет права причинить вред женщине. Это наследие тех далеких времен, когда жрицы и воины наконец-то договорились между собой. Мужчина, причинивший вред женщине, опозорит себя на всю жизнь, и он действительно заслуживает подобного отношения.
— В прошлом году Джоанна что-то такое мне рассказывала. — Она была абсолютно уверена, что мужчины, схватившие Ройса и попытавшиеся изнасиловать ее, не были подданными ванакса, поскольку ни один правитель Акоры никогда не воспользовался бы услугами подобных негодяев, чтобы не позорить свое имя.
— Причинить вред можно разными способами, — сказал Атрей. — Например, если бы мы проводили Игры и не пригласили на них женщин, то они бы расстроились, огорчились, то есть им был бы нанесен определенный ущерб. Поэтому подобных вещей делать нельзя.
Ройс тряхнул головой, восхищенный такими жизненными устоями. В самом деле, было бы неплохо, если бы так же обстояло дело и в Англии. В то же время он задумался о возможных последствиях.
— Должно быть, для мужчин Акоры все это не так уж и легко!
Атрей в ответ расхохотался:
— Ну, я просто скажу, что у нас есть замечательный повод, чтобы стать превосходными дипломатами.
Вытираясь и надевая одежду, оставленную на полке, Ройс все еще посмеивался. Атрей тоже улыбался. Они вместе вернулись на арену. Там занимались несколько групп мужчин. Одни боролись, другие упражнялись в прыжках в длину, метании копья или диска. Они здоровались с ванаксом, когда тот проходил мимо, обменивались дружелюбными пожеланиями.
Выйдя на улицу, Ройс обратил внимание, что люди кивали им и приветствовали Атрея с неподдельным удовольствием, причем в этом не было даже намека на церемониальность. Он был правителем, избранным, и в то же время он оставался одним из них. Ройс попытался было представить, как Атрей, так же как сейчас, с легкостью и улыбкой, утверждал свою власть над людьми в случае необходимости, но решил, что это невозможно.
Они прошли уже около четверти мили по направлению к дворцу, и тут Ройс увидел толпу впереди. Боковым зрением он заметил, что Атрей напрягся. Когда они подошли ближе, люди быстро расступились, и глазам Ройса представилось написанное на стене большими желтыми буквами всего одно слово: ГЕЛИОС.
Больше ничего, но, похоже, люди были сильно возбуждены и даже, как показалось Ройсу, испуганы. Некоторые нервно посматривали на Атрея, а тот едва взглянул на стену и промолчал. Через несколько минут подоспела группа юношей со щетками и ведрами с побелкой. Вскоре слово исчезло.
Атрей пошел дальше, Ройс последовал за ним.
Они зашли за угол и вновь увидели то же самое: ГЕ-ЛИОС.
Атрей вздохнул. На этот раз он не останавливаясь пошел дальше. Они уже подходили к дворцу, когда Ройс спросил:
— Будь добр, объясни мне, пожалуйста, что это значит? Было совершенно ясно, что писать что-либо на стенах не входило в обычаи акорцев. Город был слишком красив.
