– В свое время, – ответил я. – Сначала я тебе кое-что посоветую. Не показывай ему эту Карту.
– Ой, он ее уже видел. И сказал, что она забавная.
Я только головой покачал. Порой мне казалось, что я никогда не сумею понять моих новообретенных родичей. Если бы кто-то изобразил меня в таком вот виде... Да я бы велел, чтобы мне принесли его голову на серебряном блюде! Впрочем, теперь это не имело значения. Были дела поважнее.
Я вдохнул поглубже, выдохнул, поднял Карту отца и вгляделся в зоркие, пристальные голубые глаза шута. Почти сразу же я ощутил наплыв потока сознания. Изображение едва заметно дрогнуло, но прямого контакта не произошло. Я вгляделся в Карту сильнее и пожелал, чтобы между мной и отцом установился контакт. Я знал, что он жив.
Наконец я расслышал далекий, почти жалобный голос:
– Не сейчас, мальчик мой.
– Но... – возразил я. Мне казалось, что ради своего же блага ему лучше было бы узнать о том, что случилось.
– Не сейчас!
Контакт прервался. Распоряжение, данное мне отцом, не оставляло сомнений, и все же я вовсе не собирался это распоряжение выполнять. Важнее было другое. Держа перед собой Карту, я еще несколько раз подряд попытался установить связь с отцом, но ничего не добился. Что-то мешало мне войти с ним в контакт.
Я швырнул Карту на стол, откинулся на спинку стула, задумался и забарабанил пальцами по столу. Чем там отец таким важным занимался, что не мог мне и пары минут уделить?
– Ну? – не выдержал Эйбер.
Я бросил взгляд на брата. Вид у него был по-настоящему встревоженный, поэтому я ему честно пересказал все, что мне сказал отец.
– «Не сейчас», – повторил я, постепенно распаляясь. – Знаешь, это, наверное, самые противные слова из всех, какие только изобрели люди. Я их и в детстве терпеть не мог, а сейчас ненавижу еще сильнее. «Не сейчас!»
Эйбер хмыкнул и одарил меня взглядом, который яснее всяких слов означал: «А я тебе что говорил?»
– «Не сейчас», – проговорил он. – А между прочим, все не так плохо, как тебе кажется. По крайней мере, теперь мы знаем, что он жив.
– Верно, – кивнул я.
– Скажи, пока ты с ним разговаривал, ты никаких воплей не слышал?
– Нет. А что?
– Темницы дворцовых подземелий битком набиты узниками. Если бы отца заточили в подземелье, ты наверняка бы услышал, как кто-нибудь вопит.
Я усмехнулся.
– Ты так стараешься меня утешить. Нет, его не пытали, и рядом с ним никого не было. Все, как ты сказал: он чем-то занят и не желает, чтобы его беспокоили, какой бы важной ни была причина для беспокойства. Наглый, самовлюбленный маленький...
Эйбер жестом попросил меня умолкнуть, и я оборвал свою возмущенную тираду, толком не начав ее.
– А что, – предположил мой брат, – если за отцом внимательно следят, и он именно поэтому не мог поговорить с нами сейчас?
– Что ты имеешь в виду?
– А ты пораскинь мозгами. Если кто-то приставил ему нож к горлу, вряд ли он смог бы завести с тобой пространную беседу.
– Точно, – согласился я, в красках представив себе такую картину. – Но неужели так обязательно нагло и самовлюбленно грубить?
– Ты начинаешь потихоньку понимать, через что мне довелось пройти. А тебя он, между прочим, любит.
– Ладно, будем считать, что мне повезло в том, что я хоть что-то выяснил, – буркнул я. – Отец жив. Раньше мы и этого не знали.
– Пожалуй, так, – кивнул Эйбер.
На самом деле, теперь возникало еще больше вопросов. Чем занимался отец? Почему он не имел возможности поговорить? И почему он не возвратился домой после аудиенции у короля Утора?
Я вздохнул, взял со стола колоду и быстро просмотрел Карты, не задерживая внимание ни на одной из них дольше, чем это было необходимо. Фреда... Блейзе... Дэвин... Пелла... Тут были все мои сводные братья и сестры, а также еще кое-какие люди, которых я никогда не видел. На секунду я задумался о том, не связаться ли с Фредой, чтобы рассказать обо всем, что у нас стряслось и попросить у нее совета, но я тут же решил, что делать этого не стоит. Ей было приказано ни с кем не переговариваться через Карты, дабы не открыть своего местонахождения. Я не хотел подвергать сестру опасности. Учитывая, сколько родственников мы уже потеряли и то, как упрямо и решительно действовали наши враги, лучше было Фреду пока не трогать. Почему-то я почти не сомневался в том, что змей из костяной башни снова не спускает с нас глаз.
– А эта колода запасная? – спросил я.
– Да. А почему ты спрашиваешь?
