Благополучно добравшись до своих комнат, я разделся и отдал одежду Горацию. Тот сначала, похоже, собрался уйти и унести одежду, но помедлил.
– Сэр?
– Что тебе?
– Мне сегодня нужно за вами смотреть, пока вы спать будете?
Я подумал и покачал головой.
– Не нужно. Все в порядке. Ступай спать, отдохни хорошенько.
– Слушаюсь, сэр!
Мне не пришлось его уговаривать – он поспешил в свою комнатушку и торопливо закрыл за собой дверь – наверное, боялся, что я передумаю.
Я направился к кровати. Простыни и одеяло едва заметно шевельнулись. В постели кто-то лежал. Кто? Убийца? Или со мной снова шутил шутки этот треклятый дом, где все гуляло кувырком и двигалось само по себе?
Я не мог рисковать. Я бесшумно подкрался к стулу, на спинку которого столь бездумно повесил перевязь с мечом. Медленно и беззвучно вытащив меч из ножен, я сделал шажок в сторону кровати, вытянул руку и пошевелил простыни кончиком меча.
Из-под вороха постельного белья выглянуло знакомое хорошенькое личико.
– Реалла! – выдохнул я с радостью и успокоился.
– Меч? – Она опустила глаза, потом посмотрела на меня и улыбнулась. – Вот так ты призываешь возлюбленных на свое ложе, лорд Оберон?
– Не всегда.
Я убрал меч в ножны и вернулся к кровати. Мы поцеловались и просто-таки набросились друг на друга – так, будто занимались этим последний раз в жизни.
Рано-рано утром – ну, то есть я решил, что настало утро – я очнулся от глубокого сна без сновидений, услышав надоедливый и взволнованный голос Эйбера.
– Проснись, Оберон. Если ты будешь так долго валяться в кровати, то совсем ослабнешь!
– Убирайся!
– Я голоден и не желаю завтракать один, поскольку ты здесь. Пора вставать.
Я застонал и закрыл глаза.
– Порт, прогони его вон! – крикнул я.
– Прошу прощения, Оберон, – ответила моя дверь, – но я не вышибала какой-нибудь. Придется вам самолично его выпроводить.
– Ну, хватит, хватит, лежебока! – не унимался Эйбер. Я услышал, как он открыл платяной шкаф и роется в нем. – Да тут у тебя горы одежды. Выбери себе что-нибудь, или я сам что-нибудь подберу для тебя.
Я вздохнул. Вот тебе и спокойное утро в постели. Мне хотелось одного: снова уснуть. Я полночи посвятил любовным утехам с Реаллой, и усталость сказывалась.
– Отец вернулся? – не открывая глаз, осведомился я.
– Нет.
– А адские твари что?
– Не показывались.
– Так почему ты тогда суетишься?
– Есть хочу!
Я повернулся на бок и открыл глаза. От лампы у двери лился вверх золотистый свет. Братец стоял передо мной, подбоченившись и нетерпеливо притопывая ногой. Он держал под мышкой серые шелковые штаны и рубаху.
– Ну что, ты готов одеться? – полюбопытствовал он. – Где твой слуга?
– Спит, как и подобает разумному человеку! – рявкнул я. – И ты иди и поспи еще. Мне надо поспать. Я с тобой попозже позавтракаю.
– Боюсь, не получится. У нас на сегодня слишком много дел. Я ожидаю ответа на мои письма. А ты разве не хочешь еще разок попытать счастья с отцовской Картой?
Я испустил тяжелый вздох. Эйбер явно не собирался смириться с моим отрицательным ответом. Я сел, свесил ноги с кровати и прикрыл наготу простыней.
– Ладно, чума ходячая. Давай сюда одежду.
– Держи.
Он протянул мне рубаху и штаны. Я взял их.
У меня за спиной под грудой простыней пошевелилась Реалла и что-то вопросительно пробормотала спросонья.
– Это пришел мой братик Эйбер, – успокоил я ее и погладил по спине через одеяло. – Спи.
– Это еще кто?.. – вымолвил Эйбер и наклонился, чтобы приглядеться получше.
