приживаются в Лампура-Сити и возвращаются на свои земли, нанимаясь к этой женщине возделывать участки, бывшие прежде в их собственности.
— А она предприимчива!
— Сейчас она владеет почти всей долиной!
— А ее сын, он на чьей стороне?
— Об этом, Конни, я не хотел бы распространяться.
— Мне-то ты можешь довериться, Ник!
— Неужели? — он остановил машину на пыльном перекрестке.
Он хотел поговорить с ней, успокоить ее и увидеть, как исчезнет морщинка между ее бровей. Они были так заняты разъездами, что он допустил непростительную небрежность, ни разу не сказав ей в последние два часа, что он ее любит.
Теперь задуманное им не казалось уже ему превосходным планом. Если он договорится с мятежниками и они освободят Билла Хэннеси, Конни уедет с отцом с этого острова навсегда. Он не может позволить ей риск возвращения на Лампуру. И, может быть, уже сейчас стоит начать подготавливать почву для их расставания, как бы это ни было больно.
Он выключил мотор. Едкий дым плыл над безлюдными улицами.
— Те слова, что мы говорили по ночам друг другу, не должны тебя связывать, Конни. Чего только люди не наболтают, когда им грозит близкая опасность!
Она резко отвернулась и уставилась в никуда. Ник схватил ее за запястье, чтобы заставить ее выслушать его. Но каково ему было изворачиваться и лгать ей!
— Я сказал то, что хотел сказать, но, пожалуй, сказал это не так, как было нужно, — на него напало косноязычие, о Господи! — Да, я люблю тебя, от этого никуда не денешься, но что касается долгосрочных планов, то скажу тебе честно, Конни, я не вижу нас с тобой в обсаженном розами коттедже, да и ты, я думаю, тоже. Я не вижу для себя возможности в ближайшем будущем покинуть этот остров, разве что меня попрут с дипломатической службы.
Что они не преминули бы сделать прямо сейчас, если б знали, что он задумал.
Конни не отвечала и продолжала, отвернувшись, смотреть в никуда. Ему было невыносимо больно представить, что по ее лицу сейчас текут слезы. Он ненавидел звук своего собственного голоса, но не мог уже остановить слетавшие с его языка жестокие слова.
— Ты возненавидишь этот остров, и я буду в этом виноват. Не поедет же твой отец в Америку один!
— Ник!
— Да?
— Мне кажется, тебе нужно замолчать, — она повернулась к нему, и ее грудь медленно опустилась, когда она выдохнула эти слова.
Ник видел только ее глаза, зеленые и пустые. Потом он увидел солдат, направлявшихся к ним. Винтовки наизготове. В глазах равнодушие. Они окружили джип.
Глава 8
Все это напоминает поднимающуюся для броска кобру, подумала Конни, пригвожденная к сиденью видом шести человек, одетых в зеленые и цвета хаки рубашки, американские джинсы и кроссовки с оранжевыми баскетбольными мячами по бокам. По знаку одного из них из-за домов вышли еще трое. В центре шел малорослый лысеющий мужчина, испытующе оглядывая Ника и Конни своими черными и блестящими глазами. На нем аккуратно выглаженная белая рубашка поверх широких и тоже белых брюк.
На улице никто на него не обратил бы внимания, подумал Ник. Только почтительность, с которой солдаты обращались к нему, и отсутствие оружия отличали его от остальных.
— Оставайся в джипе! — Избегая резких движений, Ник попытался вылезти из джипа.
Клацнули затворы винтовок. Внутри у него похолодело.
— Не ходи к ним, — тихо попросила Конни.
Ник медленно поставил на землю одну ногу, потом еще медленнее другую.
— Я поговорю с ними.
Один из солдат, окруживших джип, что-то крикнул, и те трое двинулись к джипу быстрее.
— Что он сказал? — забеспокоилась Конни.
— Он тоже тебе посоветовал оставаться в джипе, — пошутил Ник.
— Ник!
— Не волнуйся! Не подавай вида, что тебе страшно, и не открывай рта. Хорошо?
— Нехорошо, — ее блузка насквозь была пропитана потом, руки дрожали, но она этого не замечала. Ее волновало то, что Ника рядом с ней больше не было.
Она видела такие же невыразительные лица и раньше. Эти люди знали только то дело, ради которого они готовы были уничтожить все человечество.
— Ник!
Он сверкнул ей беззаботной улыбкой и повернулся к солдатам.
— Я понял, ребята, что никто из вас не говорит по-английски, не так ли? Пока что я не услышал от вас ни одного английского слова.
Повернувшись к Конни, он добавил:
— Следовательно, мы можем свободно разговаривать, дорогая, не опасаясь быть понятыми. До тех пор, разумеется, пока разговаривать мы будем спокойными голосами.
Конни страшно захотелось почувствовать твердую почву под ногами и свою руку в его руке.
— Ты всегда просил меня не делать без тебя и шагу. Так вот: ты от меня не отделаешься и сейчас, Этуэлл! Ты понял?
Она одарила троих людей, появившихся последними, деревянной улыбкой и попыталась тоже вылезти из джипа. Ник пододвинулся к дверце и попытался преградить ей путь, прежде чем она натворит глупостей. Это ему удалось.
Он вежливо заговорил с солдатами на лампурском диалекте. Он врал, ловко уводил разговор в сторону от выяснения их личностей, пытался расположить их к себе и при этом еще успевал переводить Конни суть их беседы:
— Они спрашивают, есть ли у нас паспорта. Я ответил, нет. Мы муж и жена? Пока нет. По какому праву мы находимся здесь? Мы ищем какой-нибудь бар в этом районе.
Один из солдат выругался.
— Обрати внимание, — заметил Ник, — они сами нервничают. Я делаю вывод, что вчерашний налет мятежников оказался для правительственных войск очень болезненным.
— Ты думаешь, мятежники могут быть где-то рядом? — забеспокоилась Конни. — Тогда и отец может быть рядом!
— А кто ваш отец? — вдруг спросил по-английски лысеющий мужчина.
Сердце Конни ушло в пятки. Ник отбросил за ненадобностью свою беззаботность, выпрямился во весь рост и скрестил руки на груди.
— Вы, оказывается, говорите по-английски?
— Какая же я дура, прости, Ник, — застонала Конни.
Голос лысого был неприятно пронзителен. От этого голоса по телу Конни бегали мурашки страха.
— Вы на стороне мятежников? Какое у вас сложилось мнение о последних событиях в стране?
— Мы не уполномочены правительствами наших стран отвечать на подобные вопросы, — сказал Ник спокойно.
— Вы американка? — лысый в упор посмотрел на Конни, и она вцепилась в руку Ника.
— Спокойно, дорогая, ничего страшного не случилось, — Ник полез во внутренний карман пиджака, солдаты вскинули винтовки.
