– Что вы хотите?
– Ты думаешь, ты соскочишь? Ты думаешь, что с тобой получится по-другому? Послушай, Вадим, мне нужна твоя помощь. Причем помогая мне, ты в общем-то поможешь себе.
– Спасибо, мне помогать не нужно.
– Блядь, ты идиот, ты не понимаешь, с кем ты играешь? Ты думаешь, что ты умнее других? А что, если завтра ты окажешься на моем месте?
– Я считаю, что каждый находится ровно на том месте, которое заслуживает. Я заканчиваю разговор, всего доброго.
– Вадим, ну почему ты такая сука?
– Вы знаете, в свое время Антон Дроздиков сказал мне: «Мы не оставляем друг другу ни одного шанса, родной».
– Но Антон Дроздиков тебе в свое время этот шанс оставил, не помнишь?
– Помню. Он ошибся. До свидания.
Я перезваниваю. В этот раз Вадим отвечает сразу:
– Да.
– Але, Вадим, подожди, я тебе сейчас кое-что расскажу.
– Вы ошиблись номером.
Первой моей реакцией было запустить телефон об стену. Я размахнулся, но, вспомнив, что денег больше нет, а связь нужна, я положил телефон в карман и двинулся в сторону Никольской улицы.
В павильоне с надписью «ЕДА-2» я купил сосиску в тесте и бутылку «Байкала». Расположившись под красным зонтом с надписью «Кока-Кола», я медленно жевал этот шарж на классический хот-дог. Ел я скорее из необходимости питаться, нежели от голода. Вкус сосиски вкупе с названием павильона рождал нездоровые ассоциации с секонд-хендом в области гастрономии. Вспоминалась пресловутая «осетрина второй свежести» и название магазина из прошлого – «Вторая молодость», в котором продавались ношеные дизайнерские вещи.
Я достал телефон и набрал номер Сашки Епифанцева. После непродолжительной паузы оператор ответил мне, что абонент временно не обслуживается. Вероятно, неприятности были не только у меня. Последний из номеров, которые я помнил на память, был сотовый Никитоса. Удивительно, но Никитос ответил. Уже после второго гудка он рявкнул:
– Да
– Никит, Это Антон.
– Кто?
– Антон Дроздиков.
– Во дела! – практически без паузы ответил Никитос. – Ни фига себе. Ты живой?
– Так получилось. Никит, мне нужна твоя помощь. Мы можем сегодня встретиться?
– Дай подумать…
Никита колебался. С одной стороны, он понимал, что у меня большие проблемы, с другой – их истинный размер он оценить не мог.
– Ладно, – выдохнул он в трубку, – кафе «Курвуазье» знаешь?
– Знаю.
– Рядом с ним есть ресторан «Огни». А между ними арка. Она ведет во внутренний двор. Вот там, в восемь вечера. Сегодня.
– Спасибо, Никитос.
– Пока не за что. До встречи.
Закончив разговор, я подумал о том, что Никитос, может быть, уже познакомился с Вербицким, бойцы которого и положат меня в этом внутреннем дворе. С другой стороны, кто мог рассказать Вербицкому о Никитосе? Вадик… Блядский Вадик. Сука. А может быть, еще не успел? В любом случае, если ничего не предпринимать, то меня скорее завалят. Будь что будет. Я выкинул недоеденную сосиску в мусорку, допил воду и пошел дальше. Мимоходом я еще раз кинул взгляд на вывеску павильона и узрел юридическое название фирмы, торгующей «второй едой». Под названием «ЕДА-2» маленькими буквами сообщалось потребителям:
Вас обслуживает ЗАО «КАРМА»
Я хмыкнул и еще раз подумал о Никитосе. Воистину, пусть будет что будет. У каждого своя карма. У кого-то она даже оказывается закрытым акционерным обществом.
Я брел, обтекаемый толпой людей, торопящихся по своим делам. Никому из них, в сущности, не было до меня никакого дела. Изменилось бы что-нибудь, если бы все эти люди узнали, кто я такой? Что это я, Антон Дроздиков, еще вчера отруливал хитроумные схемы и запутывал будущих избирателей. Запутывал, запутывал, да и запутался сам до того, что намедни был убит.
Но волшебным образом воскрес и… и теперь сам не знает, что со своим воскрешением делать…
Как же оно все так вышло? «Пешка, которая хочет стать королевой». Может быть, все произошедшее было нужно для того, чтобы я оказался на своей Восьмой Линии? А что, символично. Погиб, но спустя двенадцать дней воскрес. Как и положено настоящему мессии. Причем погибал я и воскресал исключительно в СМИ. В информационном поле. Хм… Может быть, я и есть новый мессия? Божество Медиа? Я по ходу с ума схожу.
А с другой стороны, что такого? Взять сейчас встать на крыльцо у «Аптеки номер один» и крикнуть во все горло:
– Поприветствуйте Медиа-Иисуса, всего две минуты, или мы уйдем на рекламу!
Интересно, что прохожие сделают? «Скорую» сразу вызовут или просто проигнорируют? Хотя бы один чисто из праздного интереса окликнет меня? Так, по простому, типа: «Эй, чувак, ты реально Иисус?»
С этими мыслями я прошел аптеку, миновал вход в торговый центр «Наутилус» и юркнул в павильон метро «Лубянка». Я купил билет на одну поездку, быстро миновал милиционера, дежурившего рядом с турникетом, спустился на платформу и сел в вагон поезда.
Под арку я зашел в половине восьмого. За полчаса ожидания Никитоса я выкурил семь сигарет, рассчитал периметр внутреннего двора в шагах, несколько раз плюнул на землю. Если бы я был котом, то от тягостного ожидания я еще бы и все углы обоссал. Ровно в восемь вечера в подворотню между кафе «Курвуазье» и рестораном «Огни» въехал черный «Хаммер». Я вышел из-под крыши подъезда и пошел к джипу. На борту автомобиля было написано желтой краской:
Этот танк (зачеркнуто) Hammer построен на средства заводчан «3-й КЭМЗ имени Фрунзе»
Ниже кроваво-красным граффити было начертано:
НА БЕРЛИН (зачеркнуто) ИБИЦУ!
– Никитос, я смотрю, ты стал повернут на новых пиар-технологиях, – сказал я, садясь в машину.
– Ха-ха, – Никитос широко улыбнулся, – есть мальца. Погнали наши городских.
Никита несколько раз повертел головой из стороны в сторону и нажал на газ.
Дорога была свободна до такой степени, что невольно думалось про то, что все машины стоимостью от стапятидесяти тысяч долларов удивительным образом изменяют пространство перед собой. «Хаммер», как волнорез, раздвигал окружающие машины. Достаточно долго мы ехали молча. Я не знал, с чего начать, он не знал, как меня выгнать. Так мне казалось. Проехали «Красные Ворота». Потом «Павелецкую». Выехали на Крымский мост. Потом проехали туннель под Арбатом.
– Смотри, – показал мне рукой Никитос.
На противоположной стороне улицы на заборе был наклеен здоровый стикер:
Мы должны вам курортный загар.
Инферно. Неземные солярии
– Ээх, – покачал головой Никитос, – «мы должны вам загар», бля. Попробовали бы они в начале 90-х такую рекламу заебенить. На заборе, в центре города.
– В смысле?
– Да через полчаса после того, как они ее повесили, к ним бы уже три бригады приехали порамсить за жизнь. «Должны», говорите? Ну, хули за язык никто не тянул. Раз должны – отдавайте.
– Жесткие времена были, – констатирую я.
