– Ты понимаешь, что это уголовщина? – спросила Нелли.
– Понимаю. – И он одарил ее фирменной ухмылкой, словно говорившей: «Да, я сукин сын, но разве можно меня не полюбить?»
– Нет, я на такое не подпишусь. Я еще не сошла с ума.
– Ты не учитываешь две вещи, ласточка моя, – сладко улыбнулся Влад. – Во-первых, это будет считаться уголовщиной, только если тебя поймают. А тебя не поймают. И во-вторых, подумай о вознаграждении.
– Ну и сколько? – поинтересовалась Нелли без особого энтузиазма.
– Пять штук баксов, – без запинки выпалил Влад.
Нелли запрокинула голову и театрально расхохоталась. Тут же кольнуло в боку, но она не подала виду. Посмотрела ему в глаза.
«А ведь такой и зарежет – недорого возьмет… Но не сейчас. Сейчас я ему нужна. Вот интересно, если я велю лечь, он ляжет? Да ну его, на хрен он мне сдался», – решила Нелли.
– За пять штук баксов иди сам, – сказала она вслух. – Там от одной лестницы очумеешь, на четвертый этаж взбираться. Лифта нет. А если меня застукают… Ты ж мне передачи носить не будешь?
– Да какие передачи, окстись! Мысли позитивно. Дело плевое. Ты приходишь в гости к дочке…
– Она ни за что не поверит, – перебила его Нелли.
– Ну придумай что-нибудь. О! – Влад вскинул палец. – Ты пришла повидаться с сыном. Может, ты хочешь его к себе забрать. Может, ты хочешь, чтоб он жил с тобой? А что, вполне логично.
– Она не поверит, – упрямо повторила Нелли.
– Да плевала ты на это. – По лицу Влада пробежала рябь недовольства. – Это предлог. Придешь, поговоришь, закуришь. Она же не курит – дочурка твоя. И тебе не даст. Промолчит – ты сама спохватишься, что в доме лучше не курить. Выходишь в прихожую, берешь ключи – они на гвоздике висят у двери, это моя корова разузнала, – и вот здесь, – Влад протянул Нелли аккуратный плоский ящичек, похожий на набор косметики, и откинул крышку, – чудный воск, вернее даже не воск, а мастика. Пластичная, в меру жесткая. Прекрасно хранит форму. Следов не оставляет. Делаешь мне слепочки с ключей и идешь на лестницу курить.
Нелли его почти не слушала. Она думала. Когда Влад закончил расписывать чудесные свойства воровской мастики, она бросила на него ледяной взгляд.
– Пятьдесят штук баксов.
– Скока-скока? – оторопел Влад.
– Ты меня слышал.
– Да ты никак охренела.
– Тебе это нужно? – спросила Нелли с самым простодушным видом. – Значит, бабки найдешь. И торговаться я не намерена. Мне нужно на операцию. Пятьдесят штук баксов и ни цента меньше.
Она была уверена, что он не откажется и не уйдет. Сидела и курила молча, давая ему привыкнуть к этой мысли.
Он не отказался и не ушел. Не стал торговаться и говорить, что это грабеж среди бела дня. Ему зачем- то позарез понадобились Полькины ключи. Он дозрел и сказал:
– Идет.
Нелли даже пожалела, что не попросила больше.
Все прошло как по маслу. Она действовала будто заправская шпионка. Слава богу, Галюси дома не было. Фактор Галюси ее больше всего волновал, но Полька куда-то услала домработницу, Нелли не стала спрашивать, куда и зачем. А сама Полька и этот ее адвокат, сволочь, ничего не заподозрили. Нет, адвокат-то, кажется, заподозрил… Ушлый, гад. Но они ничего не докажут, твердила себе Нелли, спускаясь по лестнице. Вниз идти было легче, чем вверх, но, пока вверх, она все-таки здорово натрудила бока. Кололо нестерпимо, на обратном пути Нелли всухую проглотила таблетку болеутоляющего.
Она настояла, чтобы Влад привез ее сюда на своей машине и доставил обратно домой. И деньги чтобы показал заранее. Он показал.
– Отвези меня домой, – приказала Нелли. – Там обменяемся.
Вот теперь он стал опасен. Теперь, когда деньги еще не отдал, а слепки с ключей уже почти у него в руках, он может зажадничать. Нелли не понимала таких людей, как ее родная дочь, и поэтому они бесили ее до чертиков, а вот таких, как Влад Саранцев, понимала прекрасно. Она сама была такая.
– И не дури, – добавила она, – я письмо оставила. Если со мной что случится, тебя найдут.
– Ну что ты, детка, мы же свои люди.
К тому времени, как они добрались до высотки на Котельнической, Нелли была уже чуть ли не в обмороке. Ни черта этот пэйн-киллер – американский, между прочим! – ей не помогал. Он
Про письмо Нелли, конечно, соврала. Поверил он или нет? Дура, надо было написать и отправить. Просто самой себе. Жаль, только теперь сообразила.
Войдя в квартиру, она первым долгом, даже не раздеваясь, бросилась на кухню, схватила бутылку воды и запила сразу две голубеньких таблетки. Полегчало? Так быстро не бывает, но ей самой хотелось верить, что полегчало. Нелли прошла в гостиную и села боком в коротком конце углового дивана. Лечь бы и свернуться калачиком. Только так можно надеяться, что боль уйдет. Но сперва пусть уйдет Влад.
– Ну?
– Ну?
– Положи деньги так, чтобы я их видела.
Он тоже сел и выложил деньги на красный бархат дивана.
– Где слепки?
Стараясь сдержать дрожь в руках, Нелли открыла сумку и вынула плоскую продолговатую коробочку в блестящем темно-вишневом корпусе. Ни дать ни взять, набор румян и теней для век.
– Вот твои слепки. – Нелли откинула крышку.
– Почему так много? – нахмурился Влад.
– Ну извини. Сколько было, я столько и сделала. Там еще маленькие были, но это уж точно от почтового ящика. Надеюсь, почтовый ящик тебе не нужен?
– Ладно, давай, – буркнул Влад.
– Давай так: вставай и иди к двери. Я тебе у дверей отдам.
Но Владу надоели эти игры. Он выхватил коробочку с мастикой из рук Нелли, а потом уж встал и пошел к двери. Но деньги оставил, спасибо и на этом. Нелли сгребла деньги… и тут Влад вернулся. Она испугалась, принялась лихорадочно запихивать пачки в сумку. Ее элегантная дамская сумочка была слишком мала.
– Да не дергайся ты! – остановил ее Влад. – Бабки твои, заработала. Ты мне еще понадобишься.
– Нет уж, больше я туда ни ногой, – отказалась Нелли.
– А я и не прошу. Нет, ты мне здесь нужна.
– Здесь?
– Ну да. У Линки же эта… прислуга. Детей она сдает в сад, это я точно знаю. Как ее саму выманить из дому тоже уже придумал. А вот прислугу тебе придется взять на себя.
От боли Нелли плохо соображала. Галюся… Галюсю надо будет выманить из дому. А что, это можно. Она улыбнулась Владу.
– Десять штук.
– Не борзей, – нахмурился Влад.
– Ничего, не обеднеешь. – Нелли скалилась уже не в улыбке, а в гримасе боли. – Тебе это нужно? Значит, заплатишь.
– А как ты ее выманишь?
– Не твоя забота. В тот самый день с утра привезешь мне десять штук, понял? И она уйдет из дому в нужное тебе время. А иначе никак. – Нелли из последних сил изобразила усмешку светской львицы.
– Ладно, пользуйся моей добротой. Нет, правда очень надо.
