В восторг от его догадливости пришли все. Грейс смотрела на него так, будто он — нечто особенное. И на мгновение Фред даже, кажется, был горд собой.
А потом дети стали играть во всякие игры, где обязательно нужны команды. Фред надеялся, что его забудут, но нет, все дети хотели быть в команде только с ним. И следующие несколько часов он без продыху играл с детворой во все игры, о которых не вспоминал с собственного детства.
Позднее, когда колбаски, пироги, пирожные и мороженое были съедены и праздник подошел к концу, Грейс повела детей к дороге, где одного за другим забирали родители. Фред остался наводить порядок.
Грейс была права: праздник доставил ему удовольствие. Точно так же, как и ей. Ее глаза сияли, а ее радостный смех был неповторим. Он не видел ее такой жизнерадостной и свободной. Да и он сам много лет так не забавлялся.
А кто дал тебе право забавляться? Тяжестью нахлынула вина. Улыбка с его лица исчезла, и старые знакомые муки грузом легли на сердце.
С террасы донеслось нестройное попискивание губной гармошки. И сразу же — чистый смех Дженни, наполненный счастьем и жизнелюбием.
Фред прокашлялся. Даже если он не заслуживает быть счастливым, Грейс и Дженни заслуживают. Счастье означает для них жить в своем доме и на своей земле. Они не должны потерять свой дом. Завтра Грейс встречается с Оскаром Клиффордом.
В слабом свете лампы на террасе Грейс и Фред убирали посуду со стола. Стрекотали цикады. Был чудный теплый вечер. Но Грейс слишком устала. День рождения прошел успешно, но отнял ее последние силы.
Она украдкой наблюдала за Фредом. Несомненно, его появление было для Дженни вершиной праздника. И на него самого детский праздник оказал благоприятное воздействие. Он выглядел веселым, помолодевшим и потрясающе притягательным. Даже друзья Дженни, кажется, ему понравились. До сих пор Грейс не видела, чтобы Фред так много улыбался, и не слышала его смеха. Значит, до пожара он был веселым человеком без комплексов?
Никогда она не забудет радость Дженни от его подарка. Она улыбнулась.
— Дженни очень радуется губной гармошке.
— Если она станет заниматься всерьез, то очень скоро заиграет очень хорошо.
От его улыбки сердце Грейс забилось сильнее. Она обвела взглядом двор. Она знала здесь каждый сантиметр — от кротовых холмиков в саду до узловатых наростов на старых вязах.
Она любила этот клочок земли. Она не хотела его терять. Глаза Грейс наполнились слезами.
— Пожалуйста!
Фред вопросительно посмотрел на нее.
— Пожалуйста?
Выходит, она невольно произнесла это слово вслух. Не ответив, Грейс снова принялась собирать посуду.
Фред забрал тарелки из ее рук и поставил их на стол. Затем мягко усадил ее в кресло.
— Я управлюсь, а ты пока посиди здесь.
Его голос звучал хрипловато. В слабом свете Грейс не могла понять выражения его лица. Она устало повиновалась.
Убрав все, Фред вернулся к ней, сел рядом на стул и внимательно посмотрел на нее.
— Боишься завтрашнего дня?
Завтра — встреча с Клиффордом. Завтра решится, сможет ли она спасти свой дом. Страх перехватил горло. Грейс лишь кивнула.
— Хочешь поговорить об этом?
Она не могла разглядеть его лицо, но чувствовала его озабоченность. Она хотела быть храброй и самой справляться со своими проблемами. Но искушение поговорить с Фредом о своих проблемах было сильнее.
— Ровно через одиннадцать дней истекает срок закладной.
— А если ты не сможешь расплатиться?
— Тогда банк устраивает принудительное исполнение решения. — При этой мысли озноб побежал по спине. Грейс выпрямилась. — Но я такого не допущу. Я продала старинный буфет. Через пару дней его заберут. Это будет четыре тысячи долларов.
— И, по-твоему, Клиффорд согласится изменить условия?
— Пока все зависит от того, есть у меня работа или нет. — Она передернула плечами. — Но у меня ее не будет, потому что ресторан не откроется в срок.
— Не откроется. Мне очень жаль, Грейс…
— Ты не виноват, что Расти не выдерживал сроки, а потом еще и прорвало трубу. Ты действительно вкалывал как ненормальный, чтобы наверстать время. И за это я тебе искренне благодарна.
Она вдруг спрятала лицо в ладонях, только сейчас осознав весь ужас своего положения.
— У тебя есть план действий? — спросил Фред.
— План?
— Как ты собираешься подвести Клиффорда к тому, чтобы он дал тебе кредит? Предложишь ему четыре тысячи, как начало выплаты долга?
— Нет-нет! Линда обещала позвонить ему завтра утром еще раз и сказать, что я тут же начну у нее работать, как только откроется ресторан.
Он задумчиво поскреб подбородок.
— Но, может быть, ей следовало бы сделать это письменно и на бланке ресторана. Может быть, еще имеет смысл приложить новый график работ. Тогда Клиффорд увидит, что нет никакого риска предоставить тебе кредит.
Фред говорил так убедительно, что перед Грейс вновь забрезжила надежда. Она робко улыбнулась:
— Стоит попробовать.
Но Клиффорд — не тот человек, который удовлетворится бумажками. Она словно видела его перед собой. Вот он сидит за огромным полированным столом со множеством дорогих массивных канцелярских вещиц и задает ей вопрос за вопросом. Снова подступил страх. Что, если она не найдет правильных ответов и он не согласится на ее просьбу?..
— Выговорись, Грейс!
— Я нервничаю из-за Клиффорда. — Она провела языком по пересохшим губам. — Но не волнуйся. Я справлюсь.
— В котором часу вы встречаетесь?
— Сразу после обеда. Линда обещала присмотреть за Дженни. Мне не хочется брать ее с собой.
— Я там тоже буду.
Кажется, он сам испугался своих слов.
— Не стоит, Фред. Это моя проблема. И вряд ли тебя опять отпустят.
— На этот счет не волнуйся. Я знаю, что ты справишься одна, но мне хотелось бы быть рядом. Ты можешь даже одна идти к Клиффорду. Я подожду на улице. Вдруг у него возникнут вопросы по поводу ремонтных работ. Может быть, Расти тоже следовало бы пойти.
Впервые за последние недели Грейс почувствовала что-то вроде уверенности.
— Ты сделаешь это для меня? Почему?
— Потому, что ты и Дженни заслуживаете того, чтобы сохранить свой дом.
Его голос звучал совсем мягко.
Стало быть, они с Дженни ему небезразличны. Они что-то для него значат! Ее сердце ликовало.
— Спасибо тебе, — прошептала Грейс и легко коснулась его плеча.
— Да ну, ничего особенного.
— Нет, Фред. Это как раз очень особенное.
Он нахмурился и почесал в затылке.
— Пойдем в дом. Комары начинают кусаться.
