чувствовал себя дома. Сворачивая на подъездную дорожку, он окинул взглядом темный приземистый вытянутый силуэт своего саманного дома сказал себе: «Это мое». Очевидно, задумавшись, он произнес эти слова вслух.
– Конечно, твое, – удивленно откликнулась Бет. – Ты прожил здесь пятнадцать месяцев.
– Это так сразу не объяснишь, – растерянно откликнулся он. – Я боялся, что совершил ошибку.
Дорожка сворачивала за угол и выводила к навесу для машины, устроенному за домом. Датчик уловил движение и зажег свет. Декер помог Бет выбраться из машины.
Она прислонилась к нему.
– А как насчет меня? Во мне ты ошибся или нет?
На горе Солнца выли койоты.
– В ночь после первой встречи с тобой, – сказал Декер, – я стоял здесь и слушал этих самых койотов и очень жалел, что тебя не было рядом со мной.
– А теперь я рядом.
– Теперь – рядом. – Стив поцеловал ее.
Он отпер дверь черного хода и включил свет на кухне. Обнимая Бет за талию, он помогал ей передвигаться, держа ее костыли в левой руке.
– Мы устроимся в комнате для гостей. Главная спальня все еще выглядит как поле битвы небольшой войны. Могу я предложить тебе что-нибудь?
– Чаю.
Пока грелась вода, Декер разыскал пакет шоколадного печенья и выложил его содержимое на блюдце. При этих обстоятельствах печенье выглядело просто жалко. Ни он, ни она к печенью не прикоснулись.
– Боюсь, у нас нет горячей воды для ванны, – сказал Декер.
Бет устало кивнула.
– Я помню, что нагреватель погиб во время нападения в пятницу ночью.
– Я сейчас перевяжу тебя заново. И уверен, что тебе не повредит таблетка обезболивающего.
Бет снова кивнула; ее силы были на исходе.
– Ты справишься здесь одна?
– Что? – Бет выпрямилась на стуле, словно огорошенная его вопросом. – А куда ты собрался?
– Я хочу избавиться от этого барахла, которое свалено в автомобиле. И чем скорее, тем лучше.
– Я поеду с тобой.
– Нет. Отдыхай.
– Но когда ты вернешься?
– Вряд ли управлюсь до рассвета.
– Я не останусь здесь без тебя.
– Но...
– Тут совершенно не о чем спорить, – сказала Бет. – Я еду с тобой.
25
Небо на востоке уже начало светлеть, когда Декер закончил складывать камуфляжные костюмы и перчатки в кучу. Они находились в пустыне, в добрых двадцати милях к западу от Санта-Фе. Он посмотрел на Бет. Одетая в свитер, она стояла, скрестив руки на груди, прислонившись к передней пассажирской двери «Чероки», и наблюдала за его действиями. Декер вернулся к машине, взял фляги, наполненные взрывчатой смесью селитры и мазута, и вытряхнул их содержимое на одежду. Резкий запах раздражал ноздри. Он бросил в кучу стрелу, которой Эсперанса убил террориста в лесу, сверху пристроил мелкашку, помповое ружье и оба дробовика, оставив только «ремингтон», потому что это ружье не использовалось во время боя. Огонь, конечно, не сможет уничтожить номера на оружии, но приведет его в полную негодность. Если кто- нибудь случайно найдет одно из ружей в тех укромных местах, куда Декер рассчитывал их упрятать, то с презреньем отвернется от этого металлолома. Острым концом молотка Декер пробил большие дыры во флягах, чтобы в них не осталось паров, которые могли бы взорваться. Поскольку мазут горит медленно, он полил кучу бензином. Потом чиркнул спичкой, поджег всю коробку и бросил спички на кучу. Со свистом вспыхнул бензин, от него занялся мазут, и огонь сразу же охватил одежду и оружие. К светлеющему небу поднялся столб огня и дыма.
Декер подошел к Бет, обнял ее за талию и молча смотрел на пламя.
– В греческой мифологии была одна история. О птице, восстающей из пепла. Как ее звали? – спросила Бет. – Феникс?
– Это о возрождении, – сказал Декер.
– А ведь имя Рената переводится на английский именно так, правда? Возрождение?
– Эта мысль приходила мне в голову.
– Но оно возможно на самом деле? – спросила Бет. – Возрождение?
– Только в том случае, если мы этого хотим.
Позади них солнце выглянуло из-за хребта Сангре-де-Кристо.
