Нимфа была так же невесома, стройна, воздушна и прекрасна, как и деревья чудесного леса. Ее сапфировые глаза излучали невинность и спокойствие, губы были чуть тронуты безмятежной улыбкой.
Длинные светлые волосы нимфы были разметаны по ее плечам, груди, бедрам, словно составляя её единственное одеяние…
Андреас смотрел на эту чудесную картину и видел Черстин.
– Понравилось? – бархатным голосом спросила дама.
Андреас лишь молча кивнул, он действительно был не в силах оторваться от созерцания картины.
Наконец из вежливости он спросил:
– А кто же художник?..
– Мой сын, – улыбнулась дама.
– Ваш сын очень талантлив. И что же, тут все картины – его?
– Ну, конечно, нет. Я стала держать эту лавку совсем не для того, чтобы продавать исключительно его работы. Но должна заметить, что они продаются совсем неплохо… А так – здесь у нас представлены молодые художники Стокгольма. Очень много юных женщин-художниц… Вот, например, картина слева в углу…
Андреас посмотрел в указанном направлении, но произведением юной девы не впечатлился.
– Я могу приобрести эту картину? – поинтересовался он.
Дама благосклонно кивнула:
– Конечно же. Зачем, по-вашему, она тут выставлена? Кстати, произведение называется «Эльфийская дева».
Кто такие эльфы, Андреас даже отдаленно не догадывался. Его интересовала сумма.
Дама назвала цену. Андреас присвистнул:
– Однако же… Недешево, скажу прямо.
Дама пожала плечами:
– Эту работу мой сын рисовал пять месяцев. Краски, холст, сами понимаете…
– А почему же нет рамы?
Дама снова пожала плечами.
– Сын говорит, что любая рама смотрелась очень грубо с этой картиной. И дерево, и пластик… Он заявил, что ни во что не станет оправлять картину. Вы, конечно, можете потом выбрать раму на свое усмотрение.
Андреас молча порадовался тому, что на днях успел получить аванс. Стоимость картины составляла почти половину от его аванса… Эх, ладно. Вряд ли он найдет для Черстин что-то лучшее.
И только когда картину упаковали для него, когда он рассчитался и снова зашагал по набережной, только тогда Андреас вспомнил, что для Кирстен у него по-прежнему ничего нет.
Подарить одну картину на двоих сестренкам?
Нет, это казалось Андреасу немыслимым.
В отчаянии он зашел в первый попавшийся торговый центр и приобрел для второй из сестер небесно- голубой блендер. Попросил, чтобы его упаковали в подарочную коробку и перевязали каким-нибудь бантом.
После чего с чувством выполненного долга, с одной стороны, и с некоторыми сомнениями в душе – с другой, с картиной и блендером подмышкой Андреас отправился домой и улегся спать, чтобы хоть немного отдохнуть.
8
Видимо, в доме были толстые стены и хорошая звукоизоляция.
Волна музыки обволокла Андреаса только тогда, когда перед ним гостеприимно распахнулась входная дверь.
Андреас сразу понял, что перед ним Кирстен.
– Привет! Ты припозднился. Зато куча народу пришла вовремя! Так что поторопись, пока не съели все угощение, – засмеялась она.
Именинница была обворожительна. Подкрашенные тушью ресницы слегка подрагивали, она улыбалась нежно-розовыми губами.
Светлые волосы Кирстен были заплетены в сложную красивую косу. На девушке были синие джинсы клеш и серебристая маечка, руки украшало несколько витых браслетов.
– Кто там? – через толпу гостей к ним протискивалась Черстин. – Это Андреас? Что-то ты к нам не торопился.
Андреас в изумлении открыл рот. Черстин выглядела точь-в-точь так же, как и ее сестра, за исключением браслетов.
Двойняшки были невозможны. Андреас не мог представить себе, как женщина согласна выглядеть абсолютно одинаково с другой женщиной, пусть и с собственной сестрой.
Это может быть удобно в детстве (родителям!), забавно в юности, но ведь девчонкам уже не двадцать лет! К тому же у них праздник, к ним пришли многочисленные гости… Интересно, остальные различают их так же хорошо, как это удается Андреасу?
Вместо того, чтобы озвучить свои мысли, Андреас наклонился сначала к Кирстен, потом к Черстин, и осторожно поцеловал каждую в щеку:
– Поздравляю вас, красавицы!
Кирстен захлопала в ладоши:
– Ура, подарки, подарки!
– Тебе все еще мало? – фыркнула Черстин.
На журнальном столике, который в целях предосторожности отодвинули к окну, высилась уже целая груда подарочных коробок, нарядных пакетов и пакетиков.
Андреас насчитал двадцать человек гостей, потом сбился. Люди постоянно перемещались из гостиной на кухню, болтали в коридоре, держа в руках бокалы и рюмки.
Он кашлянул, на мгновение замешкался, а потом протянул Кирстен пакет с блендером.
– Какой симпатичный, – сказала она, рассматривая подарок. – Я как раз хотела начать смешивать себе молочные коктейли с фруктами. Спасибо, Андреас, ты такой милый! Ой, Черстин, что это у тебя?
Черстин держала в руках картину и любовалась ею, на ее лице было написано восхищение.
– Просто потрясающе, – медленно проговорила она, – замечательно!
– Красиво, – согласилась Кирстен, – и что-то мне напоминает.
– Удивительно красиво, – повторила Черстин. – Спасибо тебе, Андреас! Никогда не видела ничего подобного.
Вокруг девушки образовалась толпа гостей, которых привлекли восхищенные возгласы. Андреас вдруг почувствовал, насколько формальным оказался его подарок для Кирстен. Наверняка это задело или обидело ее… Но он уже ничего не мог исправить. И не нашел бы для нее другой похожей картины.
– Мы должны немедленно повесить ее! – заявила тем временем Черстин.
– Где же ты хочешь ее повесить? – подала голос Кирстен.
– Может, в спальне?
Несколько голосов поддержали ее:
– Да, для спальни такая интимная вещь вполне подходит!
– Думаешь, будут сниться эротичные сны?
– Вешайте в гостиной, так хоть гости ваши смогут любоваться!
«Интимная вещь?» – подумал Андреас. Странно, картина совсем не казалась ему интимной.
Правда, он не думал, что ее будут рассматривать и оценивать десятки глаз.
– Надо найти гвозди и молоток, – распорядилась Кирстен, – вот здесь сзади есть маленькая петелька, за нее и повесим.
Андреас вздохнул с облегчением. Кажется, она совсем не выглядела расстроенной.
Толпа гостей во главе с Черстин унеслась в спальню вешать картину, а Андреас прошел в гостиную. Возле дивана был сервирован небольшой фуршет. На подоконнике стояли блюда с фруктами и бутербродами. Сестренки явно не переживали из-за нехватки свободного места…
Андреас приземлился в свободное кресло.
