– У вас есть и торт? – удивился Андреас.
Кирстен кивнула и полезла в холодильник, продолжая при этом рассказывать:
– Мы решили, что с таким количеством людей лучше всего будет организовать фуршет. Закуски, фрукты, напитки. Но Черстин, как дитя малое, до сих пор не может обойтись без торта.
– И сорок восемь свечей? – ехидно поинтересовался Джек, который возник на пороге, словно из ниоткуда…
– Ну, какие могут быть свечи? – возмутилась Кирстен. – Да и где мы возьмем столько свечей…
– Да, – кивнул Андреас, желая поддержать подругу, – а если вы возьмете такие свечи, какие есть у вас в магазине – низкие, толстые, – то торт вам придется печь размером с собственный диван.
– Два дивана.
– Размером с гостиную.
– Мы пекли торт не сами…
– Внимание! Внимание, это подделка! Ребята, нас развели!
– Это покупной торт, но он очень свежий и вкусный!
– Придется проверить…
– Это медовый бисквит, – объяснила Черстин, – а крем – из сметаны с черносливом.
Кирстен с большой осторожностью извлекла, наконец, из холодильника торт. Он уже был без коробки, с трудом умещался на подносе. Кирстен пришлось удерживать его двумя руками.
– Давай я помогу? – предложил Андреас.
– Нет, я!
Черстин подхватила с другой стороны поднос обеими руками. С торжественными лицами сестренки потащили лакомство в комнату.
Там под восторженные возгласы торт был разрезан, разложен на тарелочки. Ложки достались не всем, но это никого не смутило. Вечеринка вступила в самую неофициальную и расслабленную фазу…
Каждый занимался своим делом. Кто-то ел торт, кто-то пытался опустошить бутылки, в которых еще оставалось спиртное, Джек периодически открывал окно, чтобы проветрить, а мгновенно замерзающие девчонки с визгом и воплями скрывались в коридоре или воевали за право закрыть окно.
Наконец Черстин устроилась со своим тортом на подоконнике, чтобы уцелело стекло, остался целым и невредимым Джек, а соседи не вызвали полицию, ибо музыка становилась все громче. Кое-кто уже танцевал посреди гостиной. Причем одновременно пытались танцевать и медленные, и быстрые танцы. Кажется, «АББА» годилась для чего угодно…
– Андреас, ты не мог бы принести мне еще торта?
Черстин протянула свою тарелку Андреасу и продолжила беседовать с одной из подружек. Андреас отправился на поиски торта, обнаружил, что в гостиной его уже нет. Не было его и в коридоре. К счастью, в спальне не было тоже.
Торт обнаружился в ванной. Его поставили на стиральную машину. Очевидно, кому-то было лень донести торт до кухни, или же были перепутаны помещения.
Со вздохом Андреас отконвоировал торт на кухню, не нашел выключатель, на ощупь попытался отрезать еще кусок.
И тут с подоконника до него донесся едва слышный всхлип.
Нет, звук шел откуда-то ниже. Кажется, с пола…
Андреас извлек из кармана мобильный телефон, посветил встроенным фонариком.
– Кирстен? А что ты тут делаешь?
– Я тут живу, – всхлипнула она снова.
– Это-то понятно… Зачем ты тут сидишь?
– Хочется, вот и сижу… – новый всхлип.
– Давай-ка, поднимайся, – велел Андреас, – это не дело, сидеть тут и хлюпать носом в собственный день рождения.
Кирстен послушно поднялась, но только затем, чтобы переместиться на ближайшую горизонтальную поверхность, то есть взгромоздиться на кухонный стол.
– Кирстен, что с тобой?
– Н-н-ничего…
– Ты что, пьяна?
– А почему ты так решил?
– Ну, зачем адекватной девушке в собственный день рождения скрываться на кухне и плакать там украдкой от всех, – хмыкнул Андреас.
– Подумаешь…
– Да, именно подумаешь. Рассказывай, что случилось.
– Да кто ты такой, чтобы меня расспрашивать?
«У них что, это семейное? – подумал Андреас. – Попадешься под горячую руку – виноват во всех бедах, взломах дома, твоих собственных слезах…»
– Никто, – согласился он, – так я пойду?
– Погоди, не обижайся.
Кирстен придержала его за рукав.
– Это из-за Джека…
– Из-за Джека? – поразился Андреас. – Нет, кто такой Джек, я вроде бы знаю, но что с ним не так?
– Мы его пригласили… Черстин не очень хотела, чтобы он приходил сегодня. Говорила, что в свое время Джек повел себя не слишком порядочно по отношению к жене… Но мне Джек нравился. Раньше он был занят, а теперь… Я думала, что он тоже испытывает ко мне симпатию.
– А оказалось, что не испытывает?
Кирстен пожала плечами:
– Ему, по-моему, вообще все равно. Явился раньше всех, отдал подарки и принялся методично напиваться. Пьет, словно и не пьянеет, но язык уже заплетается…
– Не вижу логики, – заметил Андреас.
– А, неважно. Если ему все равно, то и ладно. Непонятно только, зачем он пришел, если не рад тут находиться? Мог бы быть и поприветливей.
– А если он все еще переживает из-за жены? – предположил Андреас.
– Ой… Ты слишком хорошо о нем думаешь.
– Нет, это ты слишком хорошо о нем думаешь. Зачем тебе человек, который не переживает расставание с женой?
– И в самом деле, – задумчиво произнесла Кирстен. – Ну… Не знаю… Он такой славный, смуглый… Веселый.
– Мне он веселым не показался.
– Значит, был веселым.
Кирстен хихикнула и покачнулась на столе. Андреас едва успел подхватить ее, а для надежности подпер собственным плечом. Вспыхнул верхний свет.
– Так-так, – задумчиво сказала Черстин, – извините, не хотела вам помешать.
– О чем ты говоришь?
– Андреас, я все думала, куда же ты подевался и когда ты принесешь мне торт. Оказывается, ты тут очень занят. Что ж, не отвлекайся, тем более я уже и не хочу торт. Кирстен, некоторые из наших гостей расходятся, не хочешь проводить их?
– Угу, – кивнула Кирстен, – сейчас, только слезу со стола.
– Джек, кстати, тоже уходит. Кажется, у него свидание.
– Тогда, пожалуй, я прекрасно посижу на столе.
– Что ж, как знаешь.
Черстин вышла.
– Не пойму, – задумчиво проговорила Кирстен, – что с ней творится в последнее время? Раньше была для меня, как открытая книга.
Андреас молча пожал плечами.
