сообщница находятся сейчас в окрестностях Бромли. И что этот человек вооружен. Между прочим, что это за штука, которой вы махали?
— Пистолет-имитатор? Хотите, я продемонстрирую его?
— Думаю, не надо.
Ночная тишина была нарушена звуком полицейского свистка вдали.
— Полиция! — воскликнула миссис Ундервуд. — Чего я и боялась. — Она схватила Джерека за руку, но почти немедленно убрала ладонь. — Если они найдут вас, вы обречены!
— Почему? Вы имеете в виду джентльменов в шлемах, которые помогали мне прежде? У них есть доступ к машине Времени. В конце концов, именно благодаря им я смог вернуться в собственный век в прошлый раз.
Она, игнорируя его слова, потащила Джерека через ворота в поле. Воздух был напоен сладким ароматом, и Джерек остановился, чтобы вобрать запах в легкие.
— Нет никаких сомнений в том, — начал он, — что мне еще многое следует узнать. Запахи, например, почти отсутствуют в моих реконструкциях, а когда они все-таки существуют, им не хватает тонкости. Если бы имелся какой-нибудь способ записи…
— Молчите, — прошептала она настойчиво. — Видите, они идут сюда? Она показала через плечо на дорогу, где появилось несколько пляшущих маленьких огоньков. — Это их «бычьи глаза». Вся полиция Бромли, должно быть, идет по нашему следу.
Опять прозвучал свисток. Беглецы притаились позади кустов, слушая шелест велосипедных шин по грунтовой дороге.
— Наверное, они направились к железнодорожной станции, — сказал хриплый голос. — Ведь не круглые же они дураки, чтобы бежать в открытое поле. Здесь мы ищем напрасно.
— Никогда нельзя быть уверенным с сумасшедшим, — возразил другой голос. — Три года назад я участвовал в поисках Левишамского Убийцы. Представьте, его нашли свежим, как огурец, на складе, за пять улиц от места преступления. Он скрывался там в течение двух недель, пока мы днем и ночью обегали пол- Кента, не поймав ничего, кроме насморка.
— Я все-таки думаю, они направились к поезду. Пострадавший сказал, что тот парень приехал на поезде.
— Мы не совсем уверены, что этот человек — тот самый. Кроме того известно, что с поезда сошли двое мужчин — очевидно, друзья. Где же другой?
— Не верю я, что он приехал на поезде.
— Между прочим, что он делает в Бромли? — недовольно вмешался третий голос.
— Видимо, вернулся за сладким кусочком. Бывают такие женщины, что голова идет кругом. Я видел раньше, как совершенно приличная женщина опускается из-за негодяя с хорошо подвешенным языком. Если она неосторожна, то становится его очередной жертвой.
— Такое часто бывает, — согласился другой.
Они удалились за пределы слышимости. Лицо миссис Ундервуд потемнело.
— Недурно! — сказала она. — Итак, я уже имею репутацию сожительницы преступника. Как они сказали, любительница грязи. Ну, мистер Корнелиан, вы никогда не поймете вреда, который нанесли, но сейчас я очень сожалею, что позволила своей доброй натуре встать на вашу защиту в Центральном Уголовном Суде! Уже тогда прокатился слушок. А теперь… Ладно, мне придется покинуть страну. Бедный Гарольд! Почему он должен страдать?!
— Покинуть? Хорошо. — Джерек встал, отряхнув кусочки соломы с брюк. Сейчас же идемте и найдем мистера Уэллса.
— Мистер Корнелиан, это в самом деле слишком опасно. Вы слышали этих полицейских. За станцией наблюдают. В поисках нас они прочесывают Бромли!
Джерек все еще был озадачен.
— Если они хотят поговорить с нами, то почему бы и нет? Какой вред они смогут причинить нам?
— Значительный вред, мистер Корнелиан. Поверьте мне на слово.
Он пожал плечами.
— Хорошо, миссис Ундервуд, я верю. Но, тем не менее, остается еще вопрос с мистером Уэллсом…
— Уверяю, что этот ваш Уэллс — не кто иной как шарлатан. В этом столетии не существует машины Времени.
— Я знаю, что он написал про нее книгу.
Она нахмурилась, начиная догадываться.
— Была такая книга. Я читала ее в прошлом году. Фантазия, сочинение. Ничего больше!
— Что такое «сочинение»?
— Придуманная история о вещах, которые нереальны.
— Но ведь все вещи реальны.
— О вещах, которые не существуют… — Она напряглась, пытаясь найти правильные слова.
— Но машины Времени существуют. Вы знаете это, миссис Ундервуд, не хуже меня!
— Нет, еще не существуют, — сказала она. — Их нет в 1896 году.
— Мистер Уэллс говорил иначе. Кому я должен верить?
— Вы любите меня?
— Вы знаете, что люблю.
— Тогда верьте мне, — сказала она твердо и, взяв его за руку, повела через поле.
Некоторое время спустя они лежали в сухой канаве, глядя на очертания здания, которое миссис Ундервуд назвала фермой. Один или два раза в некотором отдалении они видели огни полицейских фонарей, но сейчас казалось, что преследователи потеряли их след. Джерек все еще не был полностью убежден, что миссис Ундервуд правильно понимает ситуацию.
— Я отчетливо слышал, как один из них сказал, что они ищут гусей, информировал он ее. Она выглядела усталой от всей этой беготни и не открывала глаза, пытаясь найти в канаве более удобное положение. — Гусей, а не людей.
— Мы должны добиться помощи какого-нибудь влиятельного человека, который возьмется за наше дело и, возможно, убедит власти поверить нам. Она намеренно игнорировала почти все его замечания с того времени, как они покинули дом Ундервудов. — Я думаю… этот мистер Уэллс — писатель. Вы упомянули о его связи с «Субботним обозрением». Это довольно уважаемый журнал… или, по крайней мере, был. Некоторое время я не читала его. Там он может напечатать кое-что… или его друзья по профессии. Если мы спрячемся в этом амбаре на ночь и уйдем рано утром, то сможем добраться к нему, так как полиция решит, что нам удалось скрыться.
Она устало поднялась.
— Идемте, мистер Корнелиан. — И тяжело направилась через поле к амбару.
Приближаясь к амбару, они были вынуждены пройти мимо скотного двора, и тут возбужденно залаяли собаки. В доме на втором этаже открылись окна, блеснул фонарь, и мужской голос спросил:
— Кто там? В чем дело?
— Добрый вечер! — закричал Джерек.
Миссис Ундервуд попыталась закрыть ему рукой рот, но было слишком поздно.
— Мы вышли погулять, порадоваться вашей сельской природе. Я должен поздравить вас…
— Черт возьми, это сумасшедший! — объяснил невидимый мужчина. — Тот, о котором нас предупреждали. Я схожу за ружьем!
— О, это невыносимо, — заплакала миссис Ундервуд. — И смотрите!
Невдалеке перемещались три или четыре огонька.
— Полиция?
— Без сомнения.
В доме послышались шум, грохот, крики, засветились окна первого этажа. Миссис Ундервуд схватила Джерека за рукав и втащила его внутрь первого попавшегося строения. В темноте что-то фыркнуло и переступило с ноги на ногу.
— Это лошадь, — сказал Джерек. — Они всегда нравились мне, и я уже видел многих.
