который идет под парами к нему, называется «Водяная лилия», хотя я уверена, что не было такого растения. — Она назвала имена нескольких других примечательных судов: — «Мари Роз», «Гинденбург», «Патиа». А разве не красив вон тот величавый «Ленинград»?
— Они все милы, — уклончиво ответила Железная Орхидея. — Что они будут делать, когда все соберутся?
— Сражаться, конечно, — возбужденно ответила миледи Шарлотина. Именно для этого их и строили в Эпоху Рассвета. Представьте сцену: тяжелый туман на воде, два корабля маневрируют. Каждый знает о присутствии другого, но не может найти его. Это, скажем, моя «Королева Элизабет» и «Наутилус», принадлежащий По Аргоновому Сердцу (боюсь, он расплавится, прежде чем закончится регата). «Наутилус» видит «Королеву Элизабет», его сирены разгоняют туман, он фокусирует свои дымовые трубы, и — вууш! — на «Королеву Элизабет» обрушиваются тысячи маленьких острых гвоздей. Она содрогается и наносит ответный удар из своих передних бортовых отверстий (они, должно быть, находятся в ее грудях; во всяком случае я поместила их там) четырьмя смертоносными смокингами, обертывающимися вокруг «Наутилуса» и пытающимися утащить его под воду. Но «Наутилус» не так-то легко одолеть… Ладно, вы можете вообразить остальное, не буду портить вам рассказами настоящую регату. Почти все корабли уже здесь. Осталось подойти еще парочке — и мы начнем.
— Я не могу ждать, — сказал Джерек рассеянно. — Между прочим, Браннарт Морфейл все еще живет рядом с вами, миледи Шарлотина?
— Да, его апартаменты у Нижнего озера. Думаю, он сейчас там. Я просила его помочь мне в создании «Королевы Элизабет», но он был слишком занят.
— Он все еще сердит на меня?
— Ну, ведь ты потерял одну из его любимых машин времени.
— Значит, она не вернулась?
— Нет. А ты ждешь ее?
— Я думал, что, может быть, миссис Ундервуд использует ее, чтобы вернуться к нам. Вы сообщите мне, если она вернется?
— Ты ведь знаешь, что я сделаю это. Твоя связь с нею — предмет моего постоянного интереса.
— Благодарю вас. И еще: вы видели Лорда Джеггеда Канарии?
— Я жду его сегодня. Он тоже обещал сделать корабль но, без сомнения, остался таким же ленивым, как всегда, и забыл. Вполне возможно, он пребывает в необщительном настроении. Как тебе известно, время от времени он удаляется от общества. О, миссис Кристия, что это?
Вечная Содержанка похлопала длинными ресницами, обрамляющими большие голубые глаза. Одетая в дымку розового цвета, с розовой шляпкой на золотистых волосах, она прятала что-то в ладонях, обтянутых розовыми перчатками.
— Если быть точной, то это не экспонат выставки, — сказала она. — Но я подумала, что он понравится вам.
— Мне нравится. Как он называется?
— «Хороший Корабль Венера». — Миссис Кристия улыбнулась Джереку. Привет, мой дорогой. Горит ли пламя твоей страсти так же, как и раньше?
— Все эти дни я продолжал любить, — ответил он.
— Ты заслуживаешь награды.
— Меня уверили, что она будет. — Джерек поцеловал ее в совершенной формы носик.
— Где ты открыл все эти чудесные старые эмоции? — спросила она, погладив его ухо. — Ты должен поговорить с Вертером, у него те же самые интересы, но ему не хватает твоего изящества. Он рассказывал тебе о своем «грехе»?
— Я не видел его со времени моего возвращения из 1896 года.
Миледи Шарлотина прервала их, положив нежную руку на бедро миссис Кристии.
— Вертер превзошел сам себя, и ты также, Вечная Содержанка. Ты ведь не критикуешь его?
— Нет, конечно. Я должна рассказать тебе о «преступлении» Вертера, Джерек. Все началось в тот день, когда я случайно сломала его радугу…
И она начала рассказывать историю, которая показалась Джереку занимательной не просто потому, что это действительно была интересная история, но также и потому, что она, казалось, имела отношение к некоторым идеям, над которыми он сам задумывался. Он хотел бы, чтобы Вертер стал ему лучшей компанией, но каждый раз, когда Джерек пытался беседовать с этим мрачным одиночкой, Вертер начинал обвинять его в легкомыслии или бесчувственности, и весь разговор сводился к серии недоуменных вопросов со стороны Джерека и упреков со стороны Вертера.
Миссис Кристия и Джерек Корнелиан зашагали под руку вдоль берега, и все это время Вечная Содержанка продолжала оживленно болтать. Тем временем на озере «Козленок Билли» корабли начали занимать позиции. Солнце сияло над голубой спокойной водой; то там, то тут слышались обрывки оживленных бесед, и Джерек почувствовал, как возвращается его добрый юмор, когда миссис Кристия подошла к концу истории.
— Я надеюсь, Вертер был благороден, — сказал он.
— Да. Он очень искренний, Джерек, но по-своему.
— Меня не нужно убеждать. Скажи мне, он… — Джерек замялся, узнав высокого человека, стоящего у кромки воды и поглощенного беседой с По Аргоновым Сердцем (на котором, как всегда, была надета варварская высокая шапочка).
— Прошу извинить меня, миссис Кристия. Ты не сочтешь невежливым, если я поговорю с Лордом Джеггедом?
— Ты никогда не сможешь обидеть меня, сама изысканность.
— Лорд Джеггед! — окликнул Джерек. — Как я рад, что вижу вас здесь!
Красивый, но усталый — на удлиненном благородном лице только тень улыбки, Лорд Джеггед повернулся к Джереку. На нем были одежды из малинового шелка с обычным для него высоким воротником, обрамляющим голову почти с белыми волосами.
— Джерек, приправа моей жизни! По Аргоновое Сердце как раз давал мне рецепт своего корабля. Он уверяет меня, что, вопреки слухам, тот не растает по крайней мере еще четыре часа. Тебе, как и мне, будет интересно услышать, каким образом он совершил этот подвиг.
— Добрый день, Аргоновое Сердце, — сказал Джерек, кивая толстому сияющему изобретателю благоухающего вулкана, а также других вещей. — Лорд Джеггед, я надеялся поговорить с вами…
По Аргоновое Сердце уже отошел, его руку плотно ухватила всегда тактичная миссис Кристия.
— …о миссис Ундервуд, — закончил фразу Джерек. — Она вернулась?
Острые черты лица Лорда Джеггеда не выдавали никаких эмоций.
— Вы знаете, что нет.
Улыбка Лорда Джеггеда стала чуть шире.
— Ты начинаешь приписывать мне своего рода предвидение, Джерек. Я польщен, но не заслуживаю такого отличия.
Обеспокоенный неуловимыми изменениями в их старой дружбе, Джерек склонил голову.
— Простите меня, беспечный Джеггед. Я полон предчувствий. Я, словами древних, «перевозбужден».
— Возможно, ты подхватил одно из древних заболеваний, мое дыхание? Из тех, что может быть вызвано словом, которое попадает в мозг и заставляет мозг атаковать тело…
— Наука Эпохи Рассвета — скорее ваша специальность, чем моя, Лорд Джеггед. Если вы ставите обдуманный диагноз…
Лорд Джеггед рассмеялся своим редким сочувственным смешком и обнял друга за плечи.
— Мой приятный взору любящий молодой хулиган, мой золотой гусь, мое горе, моя молитва. Ты здоров! Я подозреваю, что только ты, единственный из нас, являешься таковым!
И, в своей обычной загадочной манере, отказался пояснить такое заявление, вместо этого привлекая внимание Джерека к регате которая наконец, началась. Над сверкающей водой разлился противный желтый туман, солнце потускнело, сделав все вокруг угрюмым, и большие смутные тени, резко гудя, поползли по воде.
