– У каждого человека есть друзья, которые заботятся о нем, – уклончиво ответил Гордеев. – Один умный человек сказал, что лучшая часть нашей жизни состоит из друзей. Мне эта мысль очень нравится. Мне с ней жить легче. А вам?
– У кого-то, может быть, и так.
Пока что Гордеев не был в восторге от того, как начался разговор.
– Так, – сказал Великанов. – Это странно, вы не находите? Я здесь сижу уже порядочно времени. И вдруг появляетесь вы, как черт из... из...
– Из табакерки, – подсказал Гордеев.
– Что вам нужно от меня, знаток пословиц и поговорок?
– Мне? – удивился адвокат. – Мне нужно вам помочь. Вот моя единственная цель. И тогда будет мне счастье.
– Ага. Действительно. Как просто! А сколько вы стоите? Вы дорогой адвокат? Раз известный – то, наверно, дорогой, так?
– Да уж не дешевый, – без ложной скромности подтвердил Гордеев.
– А вы хоть знаете, что мне абсолютно нечем вам заплатить? Что предыдущий адвокат работал бесплатно и толку от этого было мало? И что у меня нет друзей, которые были бы в состоянии заплатить за меня крупную сумму?! О чем вы тут толкуете, когда говорите о лучшей части жизни?
Гордеев вздохнул и обвел глазами комнату. Интересно, их только подслушивают или снимают тоже?
– Вот тут вы ошибаетесь, Сергей Сергеевич, – сказал он. – Вот вы, кстати, я смотрю, «Кент» курите. Не так плохо для архангельской колонии, а? У вас друзей больше, чем вам кажется и чем знаю я. В сущности, так и должно быть, вы ведь врач, верно? Вы спасли жизни многим людям. Они должны быть вам благодарны. Может быть, вы про них уже и забыли, а они вас помнят. – Если Ковалев слушает, пусть поломает голову, что это значит.
– Ясно. Значит, гонорар, который вам заплатят, – это сбор пожертвований от больных, которых я не успел отправить на тот свет?
– К чему этот цинизм? – улыбнулся Гордеев, хотя внутренне начал уже раздражаться от бессмысленного разговора. Но он понимал, что, находясь здесь, доктор Великанов мог быть и гораздо в более худшем состоянии. Все-таки он не уголовник, а нормальный обыватель, которого любая мелочь на зоне должна выбивать из колеи. Но ничего, кажется, более-менее в порядке мужик. Поспорить любит, ну так это несмертельно. – Давайте займемся делом, – предложил адвокат. – Я покажу вам сейчас, какими материалами я располагаю, а вы подскажете, чего у меня недостает, чтобы начать полноценную работу. Чтобы подать кассационную жалобу, еще нужно пройти определенный путь, Сергей Сергеевич.
– Вы... Вы считаете, у меня есть шанс? – спросил Великанов, глядя в сторону.
Кажется, голос у него чуть дрогнул, заметил Гордеев. Или показалось?
– Статья тридцать девять Уголовного кодекса Российской Федерации. «Не является преступлением причинение вреда в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства...»
– Мне вот тоже так казалось, – мрачновато заметил Великанов.
– Я не закончил. «...Если эта опасность не могла быть устранена иными средствами, и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости».
– Припоминаю. Что-то подобное прокурор на суде и говорил.
– Да уж, наверно, не подобное, а именно это, слово в слово.
– Может быть, – согласился Великанов. – Наверно, так и было.
Они помолчали.
– Давайте с начала начнем, – предложил Гордеев. – Все равно мне надо искать, за что можно зацепиться. Сергей, я встретился кое с кем из ваших сослуживцев, они помогли составить какое-то подобие вашего портрета. Ну и того, что произошло, самое главное. – Тут Гордеев, конечно, немного покривил душой, потому что, кто же, понятное дело, кроме самого Великанова и свидетелей, мог это рассказать?
– С кем же вы общались? – заинтересовался Великанов.
Гордеев рассказал ему некоторую часть из своих химкинских поисков. В частности, про то, как его встретил экс-фельдшер Архипов. Великанов рассмеялся.
– Веселитесь?
– А что мне остается?
– Между прочим, его сдвиг по фазе – это ваших рук дело, – проворчал Гордеев. – Рехнулся человек на почве самообороны.
– Не надо передергивать. Наверно, это все в нем было в зачаточном состоянии. Требовалась только искра, а ее ветер мог принести откуда угодно. Кто же знал, что красный перец окажется его слабым местом? Или наоборот, сильным?
Гордеев вдруг потянул носом:
– Что за запах? Вроде бы горелым пахнет.
Великанов встал и подошел к раскрытому окну. Подтвердил:
– Действительно... Ладно, давайте дальше. Вы убили этих ребят? – спросил Гордеев. – Скажите мне то, что было на самом деле.
– Да, я убил этих подонков.
– Пистолет Макарова вы отобрали у одного из них?
– Совершенно верно. Вы же читали, наверно, все, что в суде происходило.
– В суде люди не всегда говорят то, что происходило на самом деле.
Великанов некоторое время молчал. Потом спросил:
– И адвокаты?
– Иногда.
– Понятно.
– Что вам понятно?
– Просто я так и думал, – пояснил Великанов. – У меня ведь уже был адвокат.
– Что вы делали в бане?
– А вы как думаете? Раз в неделю я ходил в эту баню после работы. Иногда один, иногда с сослуживцами. Она по дороге от больницы «Скорой» к моему дому. Это удобно. Я люблю баню.
– Расскажите, что произошло.
– Я уже одевался, когда услышал шум в одном из помещений. Вначале мне казалось, что это громкий мужской разговор, но потом я услышал женские крики. Тогда я пошел туда...
– И прихватили свой «макарыч»?
– Я был уже одет, а он лежал в кармане куртки, – объяснил Великанов. – Я открыл дверь и увидел троих молодых людей, которые избивали двух девушек. Я закричал...
Гордеев вздохнул. Великанов пер как по писаному. Это было все то же самое, что адвокат прочитал в материалах следствия и стенограмме заседаний суда.
Гордеев закрыл записную книжку. На сегодня разговор был завершен.
– Что вам нужно, Сергей? Может быть, сигареты? Ну и чай, конечно?
– Сигареты, пожалуй, а вот чай не нужно, меня пациент снабжает.
– Что за пациент? Вы его тут лечили или еще на свободе?
– Тут, конечно. Почему вы спрашиваете?
– Объясняю правила игры, – вздохнул Гордеев. – Сергей, если вы встречаете или уже встретили на зоне кого-то из своей прежней жизни, и не важно при этом, насколько случайной вам показалась эта встреча, вы обязательно должны мне об этом рассказать. Не имеет значения, хотели от вас эти люди чего-то или нет, и как себя вели – тоже не важно. Все рассказываете мне. – Тут адвокат чуть слукавил, чтобы подбодрить клиента: – Будем вместе анализировать. Понятно?
Великанов кивнул.
– Кто снабжает вас чаем?
– Человек по прозвищу Кудрявый. Фамилию его я не знаю, зовут Илья Моисеевич. Он во втором отряде.
