– Так-так, – поддакнул Александр Борисович, дымя сигаретой.
– Несколько дней назад Марк обнаружил, что в нашу локальную сеть вошел хакер.
– Вы это точно знаете?
Толик покраснел:
– Я не должен этого знать... Я это... случайно. Случайно услышал.
– Что услышали?
– Ну, это... Как Марк беседовал по телефону с Андреем Маратовичем Долговым. Ну, и говорил ему про хакера. Честное слово, я не собирался подслушивать! Я просто проходил по коридору мимо и услышал из курилки... Он очень громко говорил.
– Я верю, – спокойно сказал Турецкий. – Что именно вы услышали?
– Ну... – Толик снова замялся.
«Вот еще принцесса на горошине, – досадливо подумал Турецкий. – Если он продолжит в том же духе, рассказ займет часов пять». Александр Борисович машинально поднял руку и посмотрел на часы.
– Вы торопитесь? – тут же отреагировал Толик и вскочил с дивана.
– Я...
– Ничего страшного, я потом как-нибудь зайду, – обрадовался отсрочке Толик.
Он зашагал было к двери, но Турецкий схватил его за руку, чуть повыше локтя и остановил.
– Постойте, – спокойно сказал он. – Не торопитесь. У меня куча времени, мы успеем обо всем поговорить.
– Да? – неуверенно произнес парень.
– Да. Вы сказали, что Марк говорил по телефону с Долговым и рассказывал ему о хакере.
– Ну да, – кивнул Толик. – Я же говорю. Он сказал, что хакер снова атаковал сеть и что он пытался пробраться к защищенным файлам с конфиденциальной информацией.
– И дальше? Вы, кстати, присаживайтесь. Если на диване не удобно, садитесь в кресло.
– Спасибо, на диване хорошо.
Толя снова сел на диван. Сложил руки на коленях, как школьник, и продолжил рассказ:
– Так я узнал про хакера. Марк никому из наших парней об этом не рассказывал. Ну, я и не стал спрашивать. Подумал: вдруг это секрет. Я бы и сейчас никому не рассказал, но... – Толик взволнованно облизнул губы. – Сегодня я пришел на работу раньше обычного. Мне нужно было сдать кровь в больнице, но лаборатория была закрыта, а я приперся к семи. Домой возвращаться ломало, ну я и решил пойти на работу. Пришел где-то полвосьмого. Думал, в офисе еще пусто, но нет. Там уже кто-то сидел. Я решил подурачиться и напугать... – Толик смущенно повел плечами. – Не знаю, что на меня нашло.
– Бывает, – с улыбкой кивнул Александр Борисович. – Что было дальше?
– Дальше я бесшумно закрыл дверь и тихонько пробрался к столу. Я думал, там кто-то из парней, но там сидел сам Марк. Я хотел его окликнуть, но... Понимаете, Марк постоянно ругается, когда видит, что мы с парнями торчим на порносайтах. Ну, я и подумал, что он сам... когда нас нет... Ну, вы понимаете.
– Вы подумали, что Марк пришел на работу в семь утра, чтобы побродить по порносайтам, – уточнил Турецкий. «Видно, у парня полный бардак в голове», – подумал он, а вслух сказал: – Вы решили застукать Марка с поличным, так?
– Что-то вроде этого, – кивнул Толик, все больше смущаясь. – Я потихоньку прокрался к его столу и увидел, что он... В общем, никакой порнухи на мониторе не было. Но было еще хуже.
– Что? – насторожился Турецкий, которого стала утомлять вкрадчивая и медлительная манера парня.
– Я увидел... Вы что-нибудь понимаете в компьютерном программировании? – неожиданно спросил Толик.
Турецкий качнул головой:
– Увы, нет.
– Тогда я скажу просто. Я увидел, что Марк взламывает компьютер руководства.
Турецкий молчал.
– Вы поняли, что я сказал? – повысил голос Толик. – Он и есть тот хакер! Понимаете?
21
Был вечер. Турецкий вышел из гостиницы прогуляться. Голова была тяжелая. «Старею, – подумал Александр Борисович. – Вот и похмелье стало мучить».
После дождя город заметно посвежел. Желтый свет фонарей и разноцветные огни рекламы отражались в мокром асфальте, как в зеркале. Вечер был удивительно теплый.
Александр Борисович решил пройтись по центральной улице до вокзала, однако вскоре заныл сустав больной ноги, и Турецкий вынужден был сесть на скамейку.
Настроение начало стремительно портиться. На той стороне мерцала рекламная растяжка. Она напомнила Александру Борисовичу экран ноутбука. Он вдруг вспомнил о дневнике, который вел ежедневно. Закурил и мысленно представил, что сидит за клавишами ноутбука. Нужно было выговориться, но нужных слов не находилось. И тогда он мысленно обратился к жене, к кому ж еще? Не к Меркулову же...
«Как они меня достали, – проговорил Турецкий. – Как они меня все достали. Такое ощущение, что попал в театр абсурда. Или в крысятник с сумасшедшими крысами. Похоже, я им тут здорово мешаю. Мешаю в чем? Грызть друг друга?... Ох, идиоты, так и не научились жить по-человечески. В конце концов сожрут друг друга... Может, и к лучшему? На их места придут другие, помоложе да поумнее. Черт их знает. Но ничего, я раскручу это дело. Не для них, для себя. Если не раскручу, вернусь домой неврастеником и окончательно испорчу тебе жизнь, Иришка. Но этого допустить нельзя».
«Плюнь, Турецкий, – словно бы услышал он вдруг насмешливый голос жены. – Относись ко всему легче, иначе никаких нервов не хватит. В конце концов, кто они тебе?»
«Они? Никто».
«Вот видишь. Они для тебя просто тени, черные силуэты из кошмарного сна. Ты проснешься, и их не станет. Они как дым твоей сигареты. Сигарета потухнет, подует ветер, и от дыма не останется следа».
«Красиво ты говоришь, Ирка. Всегда умела красиво говорить».
«Я говорю правду, и ты это знаешь. Брось все и езжай домой. Я по тебе соскучилась».
При воспоминании о жене у Александра Борисович внезапно сдавило сердце. Он понял, что соскучился. Ее тонкое лицо казалось более реальным, чем физиономии тех, с кем ему приходилось встречаться всю последнюю неделю...
Турецкий вздохнул, поднялся со скамейки и побрел по темному тротуару. Внезапно от стены дома отклеилась черная тень.
– Слышь, друг, есть закурить? – спросил хриплый голос.
– Есть. – Турецкий достал из кармана пачку и протянул парню. – Держи!
Парень вышел из тени, и свет фонаря упал ему на лицо. Ворот ветровки парня был поднят и закрывал нижнюю часть лица. На лоб была низко надвинута бейсболка.
– Не жарко тебе? – поинтересовался Александр Борисович. – Вечер-то теплый. Ну? – Турецкий тряхнул пачкой. – Так ты берешь или нет?
– Беру, – сказал парень и коротко, без замаха ударил Турецкого кулаком в челюсть.
Турецкий отшатнулся, но устоял на ногах. Он тряхнул головой и пошел на парня, сжимая кулаки. Но в это время второй удар колоколом ухнул у него в голове. Этот удар пришелся сзади, по затылку.
Александр Борисович сделал несколько шагов вперед, но и на этот раз не упал.
«Двое», – пронеслось у него в голове. Турецкий инстинктивно пригнулся, и деревянная палка просвистела у него над головой. Он бросился вперед и ударил парня в бейсболке головой в живот. Парень отлетел назад и ударился спиной о стену, а Турецкий снова отскочил в сторону, одновременно поворачиваясь ко второму противнику. Тот был поприземистей и пошире в плечах. В руках – палка. Такой же длинный козырек, как и у первого, скрывал его лицо.
Турецкий сунул руку в карман.
– Сделай только шаг, – угрюмо произнес он. – И я тебя на куски порежу.
Сбитый с ног парень поднялся на ноги и, держась рукой за живот, глухо проговорил:
– Он тебя на понт берет. Нет у него никакого ножа.
Парень с палкой шагнул к Турецкому.
