– Ладно, ладно. Задай ей свои стандартные вопросы – те, что всем свидетелям задавал, – и, главное, постарайся расшевелить. Запомни, когда ведешь допрос, просто говори себе: «Я магнитофон, который умеет задавать вопросы» – расслабишься, и все получится как надо. Узнай, когда она последний раз общалась с дядей? Что знает о его недругах? И тэ дэ, да? Насчет квартиры – обязательно. Что она собирается с ней делать, я хочу знать.
– Понял, – энергично отрапортовал Смагин.
В ожидании информации от Смагина Турецкий поехал в местную администрацию. Он был уверен, что там уже давно знают о его присутствии в городе. План был прост: с полным отсутствием плана пойти напролом. Для начала собирался познакомиться с судьей и мэром. Но оказалось, что судья Левшин в отпуске, где-то в Поволжье, а мэр, Григорий Михайлович Навоша, – в Москве, на приеме у губернатора.
Исходя из того, как ему ответили, Турецкий решил, что мэр – человек солидный, в годах, а судья – помоложе.
Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью чудесный лемежский воздух, Турецкий понял, что кое-что упустил. Он вернулся в клуб и нашел менеджера, с которым разговаривал.
– Вы сказали мне, что Белов играл хорошо и услугами тренера не пользовался?
– Совершенно верно.
– А те, с кем он играл? Мэр и судья? У них есть тренер?
– У мэра есть. Виктор Аскольдов. Наш лучший специалист! Он когда-то с самим Борисовым играл! Знаете, кто это?
– Наверно, теннисист?
– Точно. Вот это был мастер! Какая подача! Какая игра на задней линии... А помните, на Кубке Дэвиса...
– Зубы мне не заговаривайте. Аскольдов сейчас в клубе?
– Да, но у него занятия...
– Скоро закончатся?
– Примерно через полчаса.
– Где у вас тут можно отдохнуть?
– Бар к вашим услугам. Если хотите, есть прекрасный массажный кабинет. Там у нас такой китаец уникальный есть, он...
– Расцветает провинция, а? – не то порадовался, не то вздохнул Турецкий.
– Какая мы провинция, – возразил менеджер, – мы – цивилизация!
Турецкий поинтересовался ящичком Белова, и оказалось, что все в сохранности, будто в клубе надеялись, что Белов еще вернется и разделает всех под орех. Вот почему у него дома не оказалось ни ракеток, ни мячиков – все хранилось в спортклубе.
Аскольдов оказался сухопарым мужчиной с аскетичным лицом. И вполне дружелюбным – его отнюдь не смутила корочка Турецкого. И про теннисные тренировки Турецкий без проблем узнал у него все, что было нужно. Только все оказалось наоборот. Навоше было сорок лет, а судья подбирался к седьмому десятку.
Турецкий удивился:
– А как же это получается, что молодому мэру тренер нужен, а пожилому судье – нет?
– Сердит очень, – усмехнулся Аскольдов. – Сам все знает. Говорит, по телевизору все видел и нечего деньги на ветер выбрасывать. Говорит, в бадминтон на пляже играет и в теннис сможет, невелика, мол, разница.
– Рачительный у вас судья. И что, хорошо играет?
– Шутите? Да никак вообще.
– А Белов как играл?
– Это кто? – наморщил гладкий лоб Аскольдов.
– Профессор тут у вас был. Застрелился недавно.
– А, этот прилично. Агрессивно очень. Техника слабовата, конечно, но кураж... Подача – выход к сетке – удар! – приятно было смотреть. И мэр так же примерно. Только он послабее. Но проигрывать не любит – страшное дело. Вот и натаскиваю его. – Асколь-дов подмигнул: – Уж не выдавайте, ладно?
– Могила. Так почему же судья играл с Беловым?
– Наоборот. Профессор – с ним. Подачу отрабатывал. А это уж – все равно с кем, хоть с Питом Самп- расом, хоть с кенгуру.
– А теперь еще один вопрос...
ИЗ РАЗГОВОРА СЛЕДОВАТЕЛЯ СМАГИНА С ПЛЕМЯННИЦЕЙ ПРОФЕССОРА БЕЛОВА НАТАЛЬЕЙ КОЖЕМЯКИНОЙ:
