Цыганка ко всем женщинам дико, разливисто:
– Девочки!.. Родненькие!.. Я сегодня гуляю!.. – Взмахивает рукой, вскрикивает, плачет…
Мужчина пьяным удалым криком:
– Давай, давай!.. Блаженство и рай, садись на край и ножками болтай!.. Йэх-ма!.. Ха-ха-ха…
Цыганка в слезах, пропащим выкриком:
– Девочки!.. Месячного своего провожаю!.. Помесячно со мной жил, а теперь женится на землячке!..
Мужчина заглушает ее:
– Варя! Прощай!
В пьяном слезливом восторге обнимает, целует ее.
Антоновна, Осиповна, Настя, Фроська, Манька-Одесса, беременная широким табором провожают их к выходу.
Пара исчезает за руинами, и некоторое время слышно, как бывший месячный пьяно горланит в ночи 'Разлуку'…
Над одной из стен развалин появляются головы любопытных: посмотрят смеющимися лицами внутрь руин и уходят…
XIV
Осиповна подходит к стене, к голове одного любопытного:
– Усатый, угости покурить.
Голова на стене, в приличной шляпе, с громадными горизонтальными усами:
– Я не курю.
Осиповна:
– Ну давайте сбегаю куплю.
– Мелких нет.
– Можно сходить разменять.
– Ночь. Лавки заперты.
– В 'Ларьку' торгуют до двух часов.
Голова усача исчезает, проваливается за стену. На ее месте возникает другая: упитанного краснощекого турка в красной феске.
Осиповна вкрадчиво-топко:
– Интересуетесь поглядеть?
Турок:
– Ну да…
– В вашей стороне этого нету, чтобы девушки так гуляли?
– Г-гы… Зачэм нэт?.. Есть… Еще лучше…
– Тут у нас тоже хорошо, несмотря что без крыши…
– Г-гы…
– Наверное, приезжие?
– Г-гы… Ну да…
– Наверное, из-за границы?
– Г-гы… Зачем из-за границы?
– А откудова ж?
– Г-гы… Все надо знать, все надо спрашивать!.. Каждый человек для сибе знает, откуда он, кто он… Ну из Крыма я!.. Крым знаете?..
– Крым? А как же. Знаю. Это на Кавказе. Хорошая сторона.
– Г-гы…
– А красавец какой! У русских таких красавцев нет!
– Г-гы…
– Может быть, сходимте куда-нибудь?
– Н-нэт…
– Почему? Вы не сомневайтесь. Там в развалке у нас хорошо: тихо, уютно, никто не беспокоит.
– Н-нэт!..
– А почему?
– 'Почему', 'почему'! Мы не русски! Мы не любим шалаться туда-сюда! Нам постоянный Маруська надо!
– Ну что же, берите у нас постоянную. Тут у нас можно выбрать очень порядочную девушку, которая этим не зани мается, а так сюда приходит. Зайдите, поглядите там под стенкой.
Турок отрицательно цыкает губами, отрицательно мотает головой.
– Ну, подарите мне копеек пятьдесят.
Голова турка мгновенно проваливается.
Осиповна плетется на свое место:
– Вот проклятый Аллах!.. Как только дело коснется, чтобы девушке что-нибудь подарить, так давай Бог ноги!.. Ходют сюда только смотреть!.. Па-ра-зи-ты!..
XV
Бритый-строгий, прежний, неожиданно врывается в руины с револьвером в вытянутой руке:
– А ну-ка где тут ваша заразная?! – Направляет дуло револьвера на Антоновну: – Говори, старая, где сейчас Фроська!!!
Все, кроме Антоновны, вмиг разбегаются. Антоновна в страхе увертывает голову от дула револьвера, косится в тот пролом, куда в момент шмыгнула Фроська.
– Что вы, что вы, гражданин! А меня за что? Не наводите, не наводите на меня!
Бритый-строгий весь сотрясается от злобы:
– Говори, ведьма, а то застрелю, как собаку!!! Говори сейчас!!!
Антоновна заслоняется от револьвера руками:
– Скажу, скажу, только опустите пистолет! – Тише, озираючись: – Вот туда она побежала, в тот пролаз.
Бритый-строгий напоследок еще раз грозит ей револьвером, рычит:
– Уррр!!!
Бешеными прыжками бежит к пролому, на который она указала.
Антоновна подбирает полы платья, по-старушечьи улепетывает из зала.
Фроська, без шляпки, растрепанная, с дикими глазами, одна, ветром пролетает через весь зал из одного пролома в другой. Вопит не своим голосом:
– Де-воч-ки!!! У-би-ва-ют!!!
Исчезает за стеной.
Бритый-строгий, как тигр, тотчас же проносится вслед за ней, в тот же пролом, держа перед собой наготове револьвер:
– Врешь, сатана!!! Не уйдешь!!!
