– Я никого не убивал, – ответил Хо-Ту. – Ты сошел с ума.
Я почувствовал, как во мне поднимается холодная ярость.
– Повернись ко мне спиной, – приказал я Хо-Ту.
Тот, оцепенев от изумления, послушно повиновался.
С минуту я дал ему так постоять. Сура, постанывая от боли, приподнялась с пола.
– Не убивайте его! – прошептала она.
– Куда мне нанести удар, Хо-Ту? – спросил я.
Он не ответил.
– Ну? Куда ты хочешь его получить? – допытывался я.
– Пожалуйста, не убивайте его! – нашла в себе силы воскликнуть Сура.
– Бросай! – закричал Хо-Ту.
Женщина с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, встала между нами, спиной к Хо-Ту.
– Пусть Сура умрет первой, – тихо сказала она.
– Отойди! – закричал Хо-Ту, не оборачиваясь ко мне. – Отойди отсюда, рабыня!
– Нет! – воскликнула Сура. – Ни за что!
– Не бойся, – сказал я ей. – Я не стану убивать тебя.
Хо-Ту повернулся ко мне лицом и оттолкнул от себя Суру.
– Вытаскивай свой кривой нож, – бросил я ему, заметив, что у него на поясе другой нож.
Хо-Ту, не сводя с меня глаз, выдернул длинный кривой нож из чехла.
– Перестаньте! – закричала Сура. – Не надо!
Сжимая в руке метательный нож, я пригнулся и приготовился к схватке. Следя за каждым движением противника, мы с Хо-Ту начали медленно сходиться.
– Остановитесь! – закричала Сура и подбежала к шокеру. Он все ещё был включен на полную мощность, и его наконечник раскалился так, что на него больно было смотреть.
– Стимулятор стоит на смертельной отметке, – сказала она. – Опустите оружие.
Ее душили рыдания, глаза были закрыты. Она стиснула стимулятор обеими руками и поднесла его наконечник к горлу.
– Стой! – закричал я.
Хо-Ту, отшвырнув кривой нож, бросился к Суре и вырвал у неё шокер. Он нажал кнопку выключателя и бросил опасный прибор подальше. Когда он сжал Суру в объятиях, плечи его содрогались от рыданий.
– Убей меня, – сказал он, поворачивая ко мне свое лицо со сверкающими на глазах слезами.
Я не хотел поднимать руку на безоружного.
– Но только помни, я никого не убивал ни в Ко-Ро-Ба, ни где-либо еще, – добавил он.
– Убей нас обоих, – сказала Сура, прижимая к себе безобразного Хо-Ту, – хотя он невиновен.
– Это он убил, – сказал я.
– Нет, – покачал головой Хо-Ту, – я не тот, кого ты ищешь.
– Это был именно ты, – настаивал я.
– Нет, – повторил Хо-Ту.
– А кто только что так же пытался убить и меня?
– Да, это так, – признал Хо-Ту. – Ты увел мою женщину.
– Ты глупец, – целуя его мокрыми от слез губами, бормотала Сура. – Неужели бы ты убил из-за простой рабыни?
– Я люблю тебя! – воскликнул Хо-Ту. – Люблю!
– И я тоже, Хо-Ту, – ответила она. – Я тоже люблю тебя!
Он застыл, пораженный этим признанием. Этот грубый, всегда невозмутимый человек, казалось, был потрясен. Даже мне было заметно, как дрожали его лежащие на плечах Суры узловатые руки.
– Ты любишь? – спросил он. – Любишь Хо-Ту, который так уродлив, что недостоин называться человеком?
– Да, люблю уже много лет.
– Я даже не человек, – запинаясь, бормотал он.
– В тебе, Хо-Ту, уживается и храброе сердце ларла, и нежность цветка. Я нашла в тебе и доброту, и уважение, и силу – все, что может дать человеку любовь, – она честно смотрела ему в глаза. – Никто на Горе не достоин называться человеком больше, чем ты.
– Я никого не убивал, – сказал он ей.
