последствий происшедшего. Они будут постепенно адаптироваться в окружающей их реальности.
– А как вы даете им какие-либо объяснения? Ведь они не разговаривают на языке Гора?
– Здесь нет ни одной девушки, – ответил Фламиниус, – для которой в нашем персонале не нашлось бы человека, говорящего на её родном языке.
Я недоверчиво поглядел на него.
– Надеюсь, вы не думаете, что мы испытываем какой-либо недостаток в людях, знакомых с тем миром, откуда доставляют этих рабынь, – сказал Фламиниус. – У нас хватает и представителей их собственного мира, и людей со всех концов нашего Гора.
Я не ответил.
– Я сам побывал на их планете, – продолжал Фламиниус, – и говорю на одном из их языков.
Мое удивление росло с каждой минутой.
– Он называется английский, – добавил Фламиниус.
Я не нашелся, что сказать.
К этому времени мы остановились перед двумя клетками, замыкающими правую сторону третьего этажа клетей. В каждой из них находилась смуглая девушка, очень красивая. Одна из них сидела, прижавшись спиной к задней стенке клетки, хмурая, но спокойная. Вторая, лежавшая на полу, тихо плакала. Мы повернули назад и дошли до третьей клетки слева в этом же ряду.
– Почему наручники на ней пристегнуты к прутьям двери? – спросил Хо-Ту, указывая на сидящую в клетке девушку.
– Она нравится охраннику, – ответил Фламиниус. – Он любит смотреть ей в лицо.
Хо-Ту поднес факел поближе к девушке и приподнял ей подбородок. На лице пленницы застыло безучастное выражение. Она была безукоризненно красива. Итальянка, я думаю.
– Недурна, – вынес свое суждение Хо-Ту.
Мы поднялись по ступеням на четвертый уровень выстроившихся у стены клеток.
Когда мы поравнялись с клеткой, расположенной как раз над той, где сидела итальянка, девушка в ней с безумным криком бросилась к дальней стене и, рыдая, заслонилась от нас руками. На спине у неё я заметил следы побоев. Это была миниатюрная черноволосая девушка, скорее всего, француженка или бельгийка.
– Она начала впадать в шоковое состояние, – пояснил Фламиниус. – Это могло кончиться очень серьезно. Мы попытались привести её в чувство болевыми ощущениями.
Я заглянул в клетку. Девушка выглядела крайне испуганной, но, очевидно, из шокового состояния она уже вышла.
– Иногда избавиться от шока не так-то просто, – продолжал медик. – Бывает, что именно побои заставляют впадать в шок: человеческий организм ищет спасения от боли. Тогда на помощь приходят болеутоляющие средства или наркотики. Однако эта партия женщин просто превосходна.
– Вы уже собрали первые сведения о них? – спросил Хо-Ту.
– Да, – ответил Фламиниус.
– И сколько из них девушек белого шелка?
– Шестеро.
– Так много?
– Да.
– Отлично! – Старший надсмотрщик повернулся ко мне. – Кстати, эти две девушки, – сказал он, указывая на две последние клетки четвертого уровня, – могут быть для вас интересны.
– Чем? – поинтересовался я.
– Они будут проходить курс обучения вместе с девушкой Веллой, той, что убирает ваши комнаты.
Мы подошли к двум последним клеткам.
– С этими двумя я могу общаться, – повернувшись к нам, сообщил Фламиниус.
Хо-Ту поднял факел повыше.
– Рабыни! – громко произнес Фламиниус по-английски.
Девушки изумленно подняли на него глаза.
– Вы говорите по-английски? – словно не веря самой себе, произнесла одна из них.
Вторая бросилась к передним прутьям клетки и вцепилась в них руками.
– Помогите нам! – воскликнула она. – Спасите!
Тут и первая девушка подошла к передней стенке клетки и, упав на колени, разрыдалась.
– Пожалуйста! – бормотала она. – Пожалуйста! Пожалуйста!
Фламиниус отступил на шаг, давая нам возможность рассмотреть девушек поближе. К их мольбам он отнесся с явным безразличием.
По прижатым к металлическим прутьям лицам девушек катились слезы.
