– Мужчины умеют нас укрощать! – всхлипнула я.
– Мужчины укрощают девушек или нет – как им нравится, – объяснила Саша. – Их воля – закон. Некоторые обламывают не сразу. Подразнят, поиграют. Но девушка, если она не дура, всегда понимает, кому принадлежит. Плетка-то в руках мужчины. И девушки это знают. В конце концов, когда хозяину захочется, она поползет к нему, кроткая и послушная. Мы женщины. Мы – рабыни.
– Ненавижу мужчин! – вскричала я.
– Потише, а то высекут!
– А ты, ты тоже ненавидишь мужчин? – спросила я.
– Я их люблю, – ответила Саша.
Я возмущенно вскрикнула. Обернулась.
– Я не ручная! И никогда не буду ручной!
– Скажи это хозяевам, – посоветовала Саша. Я содрогнулась.
– Ты ручная, – заявила Саша.
– Да, – горестно признала я. – Я ручная.
Я ручная, ручная давным-давно – с тех самых пор, как меня коснулся первый горианский мужчина, с того дня, как оказалась посреди поля в ошейнике, на цепи. Вспомнились Клитус Вителлиус, Турнус, предводитель, что так сурово обошелся со мною здесь, в крепости. Я коснулась болтающегося на шее крепко замкнутого турианского ошейника.
– Ручная, – повторила Саша.
– Да, – согласилась бывшая Джуди Торнтон, а теперь Дина, рабыня. – Да, я ручная.
И должна повиноваться мужчинам.
– Вот вход, – сказала Саша, – здесь живут рабыни.
Я отшатнулась. Мощная железная дверца, квадратная, крошечная – восемнадцать на восемнадцать дюймов.
– Входи! – С плеткой в руках она стояла за моей спиной.
Я повернула ручку и, распластавшись на животе, вползла внутрь. Саша – за мной.
По ту сторону двери я встала и изумленно огляделась. Просторно, высокий потолок подпирают изящные белые колонны; роскошные драпировки. Пол выложен пурпурными плитами, посредине – благоухающий бассейн. Сверкающие стены украшены мозаикой, изображающей прислуживающих хозяевам рабынь. Я неуверенно прикоснулась к ошейнику. Высоко под потолком – узкие зарешеченные окна, сквозь них льется свет. Тут и там вокруг бассейна праздно разлеглись девушки. Разглядывают меня, оценивают, наверняка мысленно сравнивают с собой.
– Красивая комната, – сказала я.
– На колени! – приказала Саша.
Я встала на колени.
– Ты Дина, – объявила она. – Теперь ты рабыня Заставы Турмусовых Камней. Это торговая застава под щитом и знаменем Турий.
«Под знаменем Турий» – означает, что в отличие от прочих застав, принадлежащих другим городам, или «вольных застав» эта застава принадлежит Туриц. Вольные заставы содержит каста Торговцев, живут они по своим законам и власти городов не подчиняются. Подобным же образом каста Торговцев, интернациональная по своей сути, ежегодно организует у Гор Сардара четыре большие ярмарки. Содержит каста и несколько вольных портов на островах и побережьях моря Тасса, например Телеус и Бази. Земля вольной заставы арендуется на коммерческой основе, независимо от гражданства арендатора. На заставах же, принадлежащих определенным городам, предпочтение, если не исключительное право пользования землей, отдается торговцам – гражданам города, знамя которого водружено над заставой, города, который учредил ее и управляет ею. «Под щитом Турий» – значит, заставу охраняют турианские воины, здесь размещен турианский гарнизон. Случается, над заставой реет знамя основавшего ее города, а охраняет ее гарнизон того города, на земле которого она стоит. Так что нередки заставы под знаменем одного города и под щитом другого. Над Турмусовыми Камнями, однако, и знамя и щит Турий.
– Здесь сотня солдат и пять высших воинов, – рассказывала Саша. – Есть и обслуга – двадцать мужчин: врач, носильщики, писари и так далее.
Девушки как бы невзначай стягивались вокруг нас с Сашей. Большинство из них – нагие. Все в турианских ошейниках.
– Еще одна прелестница, – проговорил кто-то.
Я приосанилась. Приятно, что меня считают прелестницей. Саша продолжала:
– В Турмусовых Камнях двадцать восемь девушек. Мы из девятнадцати городов. Шестеро из нас родились рабынями.
– Хорошенькая, – подала голос еще одна девушка. Я улыбнулась.
– Объясните ей, что она ниже всех, – приказала Саша.
Меня схватили за волосы и опрокинули на пол. Я закричала. На меня посыпались пинки и удары. Я вопила, извиваясь на полу.
– Достаточно, – остановила их Саша.
Били меня всего несколько секунд – не больше пяти-шести. Попугали, и только. Держа за волосы, меня все еще прижимали к полу. Я в испуге смотрела на них снизу вверх. На ноге выступила кровь.
