больше всех, только тебя люблю по-настоящему.
– Выкручиваешься, хочешь избежать наказания.
– Нет, хозяин. Наказывай.
Ладони его крепко сжимали мои руки. Какой сильный! И какая я слабая!
– Ты в моих руках.
– Да, хозяин.
– И не рассчитывай своими улыбочками и нашептываниями отвратить мою месть.
– Не рассчитываю, хозяин.
Он раздраженно вскочил. Отошел на пару шагов, уставился в море. Я по-прежнему лежала на своем месте. Обернулся, смотрит.
– Я в твоей власти, хозяин, – уверила его я. – Мсти.
Он вынул нож и с яростью ткнул его обратно в ножны. Отвернулся.
Я улыбнулась, встала на колени, потянулась всем телом и промурлыкала:
– Девушка проголодалась.
Он не шевельнулся, все смотрел в море.
– Странно, – проговорил он наконец.
– Что странно, хозяин?
– Молчи, рабыня.
– Да, хозяин.
Не станет он делиться со мной своими мыслями.
– Может ли это быть, Клитус Вителлиус? – пробормотал он, нетерпеливо обернулся и посмотрел на меня.
– Я предала тебя, хозяин, – заговорила я, – потому что любила. Не люби я тебя так – не смогла бы так ненавидеть. Жила мыслью о мести и, когда подходящий момент представился, совершила это изощренное, немыслимое предательство. А когда тебя увели, себя не помнила от горя. Плакала, кричала. Предала своего любимого! Все в жизни точно в прах обратилось. Лучше бы меня предали. Когда узнала, что ты бежал, чуть с ума не сошла от радости. Знать, что ты жив, на свободе – больше мне ничего не надо.
– Предательница, – бросил он.
– Я здесь, – напомнила я. – Делай со мной что хочешь. Он сверлил меня бешеным взглядом. Отвернулся. Снова глянул мне в лицо.
– Скоро рассвет. Я устал. Пора связать тебя на ночь.
– Пожалуйста, не связывай меня, хозяин. – Я встала, откинула назад волосы, улыбнулась. – Обещаю: я не убегу.
Плот подо мной ходил ходуном.
– Я хорошо знаю, как наказывают убежавших рабынь.
– Ложись к кольцу, – приказал он, – и молчи.
– Да, хозяин.
Я легла у кольца.
– На бок!
Повернулась на бок. Он – хозяин. Я почувствовала, как он крепко стягивает мне руки за спиной.
Как убедить его в моей любви? Так хотелось, чтоб знал, как я люблю его. А потом пусть делает со мной что угодно.
Оторвав две полоски ткани от моей туники, он скрутил их, продел под ошейник, привязал импровизированную веревку к ввинченному в древесину железному кольцу. Привязь короткая, не длиннее дюйма. Вынул из ножен нож, воткнул в бревно в нескольких дюймах от себя и улегся. Отвернулся от меня и тут же заснул.
Гнев, ярость воина – все это я могу понять. Но куда больнее ранило недоверие.
Голову почти не повернуть. Привязал к кольцу едва ли не вплотную. Руки не освободить. Воин связывал.
Я хотела быть его любимой рабыней, а стала пленницей, предательницей, и вот теперь, пойманная, лежу, спутанная веревками, жду мести преданного мною хозяина, воина Гора.
Знаю – месть его еще не свершилась. Я беспомощно заворочалась. Впервые стало по-настоящему страшно. К тому же на плоту становилось холодно.
Глава 24. В ЦЕПЯХ В ТРЮМЕ ГАЛЕРЫ
– Вставай, рабыня! – Клитус Вителлиус пнул меня ногой.
Я открыла глаза. Отвязав от кольца мой ошейник, он стянул мне щиколотки скрученной из обрывков туники веревкой. Сорвал с меня остатки туники, швырнул ее в море. Голая, со связанными за спиной руками и перетянутыми самодельной веревкой ногами, я села на бревно.
