Народный депутат

как депутат, не можешь срубить на свое имя ни одного дерева, а на мое ты можешь вырубить хоть все леса на горах. А там еще – амнистия! Сколько людей в тюрьмах понапрасну сидит? Бог ты мой! Вот тебе еще одно благородное дело. Надо только ушами не хлопать. Теперь ты меня понимаешь?

Еврем. Понимаю!

Срета. Ну, вот я и говорю: я кинул туза, а теперь ты открывай свои карты.

Еврем (смущенно). Только… это…

XVI

Павка, те же.

Павка (выходит из другой комнаты). Еврем, я вот хочу тебя спросить…

Еврем. Ради бога, не спрашивай, мне не до вопросов!

Павка. Она открыла карты!

Еврем. Кто открыл карты?

Павка. Госпожа Марина.

Еврем. О господи, и чего это ей пришло в голову открывать сейчас карты? Разве ты не видишь, что у меня полно забот?

Павка. Но ведь ей надо ответить что-то определенное!

Еврем. Прошу тебя, Павка, пойди ты в свою комнату и тоже открой ей карты!

Срета. Правильно, каждую вещь надо поставить на свое место.

Павка. Боже милостивый, да что же мне ей сказать?

Еврем (рассеянно). А я, думаешь, знаю… это… например, если она бросила короля, то ты бросай туза! (Вздрогнул.) Нет, не то… Скажи, что надо каждую вещь поставить на свое место. Поняла?

Павка (крестится). Боже милостивый, ты так говоришь, будто речь идет не о твоей дочери.

Еврем. Да, о дочери. Только я не люблю, когда эти детские дела так оборачиваются… У меня сейчас других забот по горло.

Павка. Скажи хотя бы, что ответить госпоже Марине?

Еврем. Откуда я знаю, что ей ответить. В конце концов, скажи, пусть, мол, подождет, пока выборы пройдут…

Павка (возмущенно). Да что с тобой, боже милостивый! Я вижу, ты совсем ничего знать не хочешь! Ну, хорошо же. Тогда я сама буду решать, как мне бог подскажет!

Еврем. Ну и решай с богом, а я… я об этом подумаю.

Павка. Думай, думай, если… А я знаю, чего хочу! (Уходит.)

XVII

Еврем. Срета.

Еврем (после небольшой паузы). Вот ведь принесла нелегкая… будто сейчас время для этого.

Срета. Жена, видишь ты, не может решить этого вопроса без тебя.

Еврем. Так-то так, но… (Задумывается.) А Илич?

Срета. Что Илич?

Еврем. А что если он, например, не послушается совета начальника и не откажется снять свою кандидатуру, а ударится в крайности… За него ведь многие голосуют, ему народ доверяет!

Срета. Хм! «Народ доверяет»? Доверие, брат, это такой же товар, как и все остальное. Брось его на весы, посмотри, сколько потянет, вынимай кошелек и плати. Я не говорю, что все пойдет совсем как по маслу. Илич, конечно, может взбеситься, но твое дело – деньги готовить, вот что я тебе скажу!

Еврем. Как ты себе это представляешь?

Срета. А вот так: у тебя, господин Прокич, есть деньги, у господина Илича – народное доверие. Теперь давай поставим каждую вещь на свое место. Илич еле-еле концы с концами сводит, а у тебя, господин Прокич, кое-где даже через край переливается. Он не успевает расплачиваться, а ты не успеваешь получать – деньги к тебе со всех сторон сыпятся.

Еврем (смущенно). Правда, не совсем уж так…

Срета. Оставь ты, раз я говорю, значит, так! Ну, ладно. Если так, приду я к нему и скажу:»Ну-ка, дорогой, давайте взвесим ваше народное доверие и откажитесь-ка вы от него перед своими избирателями в пользу господина Прокича». Вот как это делается!

Еврем. Ты смотри как здорово!

Срета. Ну вот, видишь, если мы так сделаем и договоримся, как порядочные люди, то можно смело сказать, что каждая вещь поставлена на свое место.

Еврем. Так ты думаешь?…

Срета. Я думаю, Прокич, депутатом будет не кто-нибудь, а именно ты.

Еврем. И я… это… буду избран?

Срета. Конечно, будешь избран!

Еврем. Большинством голосов?