Страх! Он передался от Говейна Элис, пронзив ее. Оказывается, он боялся за нее!
– Вы не пострадали?
– Нет… – Она никак не могла успокоиться. – А вы боялись за меня?
– Конечно! А что, если бы вы сказали Ранульфу, где мы находимся?
– Вы и сами не верше, что я способна на такое.
– Не верю! Впрочем, об этом поговорим после, а сейчас надо разделаться с волком.
– Это собака, – сказала Элис.
– Да нет, это волк-одиночка! Хорошо, что не стая… – Говейн не договорил.
– Эго собака, – почти раздраженно ответила Элис. – К тому же убежавшая из дома – у нее на шее обрывок веревки.
– Вам это показалось от страха.
Элис уперлась ладонями ему в грудь.
– Я вовсе не испугалась! – заявила она. – Вернее, испугалась, когда увидела, как она вышла из кустов. Я тоже подумала, что это волк. Но потом поняла, что это собака, и хотела к ней подойти.
– Вы что, сумасшедшая? Пытаться поймать одичавшую собаку?
– Она не одичавшая, просто брошенная и голодная. Пожалуйста, пойдемте поищем ее – она ведь со щенками.
– Как вы могли их разглядеть?
– Я их не видела, но соски у нее набухшие, и она испугалась меня еще больше, чем я ее. Она подошла лишь потому, что я ее покормила.
– Понятно. И чем же?
– Сыром, который дала мне в дорогу Мей.
Говейн разжал руки и отпустил девушку, сразу ощутив странную пустоту.
– Пойдемте! Я отвезу вас обратно в пещеры.
Она посмотрела на него и твердо заявила:
– Без собаки и щенков я никуда не поеду!
– Обойдусь без ваших приказаний, леди Элис – если это ваше истинное имя!
– Разумеется, истинное.
– Вы могли бы и солгать, как и про все остальное, – резко ответил Говейн.
– Я… не собиралась вас обманывать. Так уж случилось. Дикки решил, что я монахиня, а когда появились вы… такой жестокий, с окровавленным мечом, я… испугалась.
– Выходит, первая ваша мысль была – солгать!
– Моя первая мысль была совершенно иной. Я путешествовала с человеком, которого, как я решила, вы только что убили. И вполне возможно, что следующей жертвой была бы я.
Говейн лишь что-то пробурчал, не желая спорить.
– А потом, в лагере, вам не захотелось сказать правду?
Впервые Элис не находила слов.
– Время было неподходящее для этого.
– Прошлой ночью – вполне подходящее, – выпалил он. – Или сегодня утром, когда я приносил извинения за то, что осквернил Божью избранницу.
Она покраснела, но глаз не отвела.
– Простите. Мне больно видеть ваши переживания и стыдно за то, что произошло.
– Вы очень определенно выказали свои чувства тогда, а я неправильно истолковал причину вашего отвращения.
– Я не чувствовала отвращения, – запротестовала она и слегка улыбнулась. – Просто меня никто прежде не целовал.
Говейн уставился на нее. Чистые черты лица, тонкая шейка, простой плащ облегает грудь. Он взглянул на ее губы, вкус которых до сих пор не мог забыть.
– Дама с таким богатым гардеробом в сундуках, очевидно, окружена толпой поклонников.
– Моя семья защищала меня от них.
– Вы обещаны знатному лорду?
Она печально помотала головой.
– У меня нет ни поклонников, ни женихов.
– Почему?
