С тех пор и осталось.
— По делу, свет-батюшка Юрий Александрович, — сказал Федосеенко, усаживаясь. — Придется тебе просить начальство взять меня по совместительству в вашу команду. Читал я сегодня лекцию на второй автобазе в порядке профилактики… — Он замолчал, доставая пачку сигарет и не спеша закуривая.
Коршунов терпеливо ждал. Он знал: дальше пойдет серьезное. Ради того, чтобы переброситься несколькими шутками, инспектор не приехал бы.
— Ты же занимался делом Зубцова? Ну, который в «Жигулях» своих насмерть?..
— И сейчас занимаюсь, — кивнул Юрий Александрович.
— После моего выступления вопросы задавали. О разном. Уже потом, когда все разошлись, подошел ко мне один шофер… По-моему, тебе надо с ним встретиться.
— Фамилия? — спросил Коршунов, щелчком выдвигая стержень шариковой авторучки.
— Зеньковецкий…
…Он оказался высоким, белобрысым, с длинными прямыми волосами и светлыми ресницами.
Зеньковецкий только что вернулся из рейса. Юрий Александрович попросил у заведующего базой поговорить с шофером в его кабинете: больше подходящего помещения тут не было.
— Двадцать третьего нюня ночью, — рассказывал Зеньковецкий, возвращался я из Житного. Около двух часов ночи…
— В два ночи? — переспросил Коршунов. — Что так поздно?
— Правая передняя полуось полетела, — ответил Зеньковецкий. Провозился я с ней, окаянной. Хорошо, ребята в Житном свои в доску, помогли… Ночевать не остался, жену не предупредил…
— Не доверяет? — улыбнулся инспектор.
— Потом иди доказывай, что не верблюд, — засмеялся шофер.
Юрий Александрович любил разговоры в таком духе. Человек непринужденно расскажет о себе больше, чем в сухой протокольной беседе. А знать, кто перед тобой, — очень важно. Его привычки, состояние.
И если Зеньковецкий называл время, верить его показаниям можно было вполне: опаздывал к жене, тут уж невольно будешь поглядывать на часы…
— Подъезжаю я, значит, к железнодорожному переезду у Желудева. Шлагбаум. Черт, думаю, мало я проторчал в Житном. Закрывают переезд, бывает, минут за двадцать. Там в будочке такая толстуха. Кричу ей: пропусти, мол, успею… Куда там, бесполезно…
— Инструкция у них. Строго, — машинально произнес Юрий Александрович, сделав отметку в памяти: узнать, какой поезд около двух следует возле Желудева. Это даст точное время событий…
— Железная дорога, — согласно кивнул шофер и продолжил: — Я приемник слушаю. «Маяк». Для строителей БАМа концерт… Вдруг вижу, с противоположной стороны «Жигуленок» подъехал. Приглядываюсь зубцовский…
— Что, приметный? — закинул удочку Коршунов.
— Еще бы, белый верх, голубой низ. Причуда у Зубцова была. Да и номер знаю: 48–48, легко запоминается.
— А вообще давно с Зубцовым знакомы?
— Да порядком.
— Близко?
— Вот это не скажу. Чинил он мне телевизор, магнитофон. Ну а если у него с машиной что — он ко мне. Правда, в основном профилактика или что подрегулировать. «Жигули» — машина! Это «Москвич» — как баба, не знаешь, когда что выкинет…
— Это точно, — подтвердил Коршунов, зная, как хотел перейти на «Жигули» Федосеенко. У него был служебный «Москвич».
— Смотрю я, значит, и глазам своим не верю: за рулем не Зубцов. Другой кто-то за рулем. А сам Зубцов рядом.
— И что в этом особенного?
— Выпивши?.. Зубцов?
— Так уж и видно в темноте! Может, спал…
— Я тоже сначала подумал. А когда через день услышал, что он разбился под этим делом… — шофер щелкнул себе по воротнику.
— Ну, выпил, с кем не бывает?
— Это Зубцов-то? — протянул Зеньковецкий. — Честное слово, я так и не поверил. Поэтому сегодня и спрашивал специально Федосеенко… Я-то знаю. Не скажу, что сам святой, все мы человеки, — улыбнулся шофер. — Как-то Зубцов мне телик здорово поправил. У меня на дому. Жена, естественно, закусон спроворила. Как у людей водится. А как же иначе? Я по этому случаю коньяк открыл. А Зубцов — ни-ни! То есть категорически ни грамма… И еще заметьте, товарищ старший лейтенант, никогда и никому он не доверял руль своего «Жигуленка».
— Это почему же?
— Не знаю. Как-то сказал мне, что есть такое правило: нельзя доверять даже самому близкому другу машину, деньги и жену…
— Значит, все-таки сидел пьяный, — вернулся к главному Юрий Александрович.
— Да, вот так голову свесил, — показал Зеньковецкий, опустив голову на грудь.
— А кто за рулем?
— Этого не разглядел, — ответил шофер.
— Ну хоть что-нибудь? Какую-нибудь деталь?
— В шляпе, — дотронулся до своей макушки шофер. — С короткими полями. Очки. Кажется, темные…
— Точно темные?
— А может, обычные. Наверняка сказать не могу.
— Что же так, — покачал головой Коршунов.
— Ей-богу, — начал было оправдываться водитель, но Юрий Александрович продолжал укоризненно:
— Больше трех недель прошло…
— Верно.
— А вы такое скрывали.
Зеньковецкий растерялся, похлопал своими светлыми ресницами и, вздохнув, сказал:
— У меня у самого хватало неприятностей. Затаскали…
О неприятностях Зеньковецкого Коршунову уже рассказал Федосеенко. Не то его КрАЗ задел трактор, не то трактор зацепил машину Зеньковецкого. Авария была не ахти какая, однако пока все выяснилось, оба водителя переволновались…
В тот же день Коршунов связался с железнодорожниками. В 2 часа 18 минут ночи мимо Желудева обычно следовал скорый поезд. Именно в это время Зеньковецкий мог видеть зубцовский «Жигуленок» возле переезда. А минут через пятнадцать — двадцать машина слетела в обрыв.
В акте судебно-медицинской экспертизы было указано, что Зубцов скончался приблизительно между двумя и тремя часами ночи…
Поразмыслив, где мог напиться в ту роковую ночь Зубцов, Коршунов пришел к выводу, что, скорее всего, — в ресторане «Привал» — от железнодорожного переезда у Желудева до кемпинга на машине рукой подать. Ресторан стоял на оживленной магистрали союзного значения, работал до середины ночи, и туда частенько ездили кутнуть зорянские гуляки.
Старший лейтенант поговорил с официантами, работавшими вечером двадцать третьего июня, предъявил им фотографию радиомастера. Но все они в один голос заявили, что Зубцов в тот вечер в их ресторане не был, хотя раньше и заезжал иногда. Как правило, с какой-нибудь девушкой. Характерно, что никогда спиртного для себя не заказывал.
Оставалось еще одно предположение: Зубцов мог выпить с кем-нибудь из тех, кто остановился в кемпинге.
