– Идёт? – скорее кивнул, чем спросил мой боевой хозяин. – Что ж, мы готовы. Гномы прикроют детей, повезло, что они с ними одного роста, вдруг противник ошибётся, приняв, например, Турома за эльфёнка с привязанной бородой? Нападёт в ожидании лёгкой победы, а там… Хряпс! Бейруби-рубибей!
Я не стал разубеждать его в том, что не только Жрец Зла, но и не один пьяный вдрызг орк-переросток в полной темноте за десять шагов не спутает сурового гнома с девочкой-эльфийкой, даже если гном наденет платьице… Наш аристократ просто перегрелся.
– Да, кстати, ты не в курсе, как убиваются Жрецы Зла? – как ни в чём не бывало уточнил Эшли.
Я отрицательно покачал головой. Сам не убивал ни разу, а всякие бредни завсегдатаев харчевни Трувора пересказывать не хочется…
– Ну и ладно, – юный граф утешительно похлопал меня по плечу, – подождём этого шарлатана фокусника и разберёмся на месте. Эта малышка Эйвин вроде говорила, что ему нужна только она?
– Гр-р-р, – на всякий случай рыкнул я.
– Мне тоже показалось, что она и тебе нравится, – не моргнув, согласился он. – Поэтому, мой герой, прими самое трудное задание – возьми её под свою защиту и спаси, несмотря ни на что. Даже если моя жизнь будет в опасности, спаси ребёнка! Я могу валяться раненый в луже крови, могу умолять тебя, приказывать, жалобно кричать. А ты не слушай, забудь обо мне, брось своего друга и хозяина, но спаси её! Пусть я гибну в муках, пусть моё бедное тело разрывают на тысячу…
– Гр-р-р. – Я быстро прикрыл ему рот, наш остроухий наблюдатель вовсю сигналил с пальмы, что противник приближается. – Ааргх всё понять. Хозяин молчать и биться. Моя его хвалить. Моя пошла спасать Эйвин.
– Малыш, ну какого ты…
– А нечего мне сто раз талдычить одно и то же! Иди командуй обороной! Я сберегу эльфийку, но если ты потеряешь хоть одного бойца из наших – на глаза мне не показывайся!
– Это угроза или намёк на разрыв наших любовных отношений? Шутка-а, – пискнул Эшли, когда я поднял его за шиворот и перевернул вверх ногами.
Больше вопросов племянник главнокомандующего не задавал, он попросил поставить его на место и занялся своими делами. Впрочем, как и все – в панику и суету жители фронтира впадают редко и по совсем уж особо торжественным случаям. Например, при делении материков… и ничем иным наших просто не проймёшь.
А десять минут спустя маленький оазис превратился в поле боя! Начали, разумеется, мы. Как сторона, подвергшаяся агрессии, право превентивного удара было у нас по всем писаным и неписаным правилам войны. Эландер молча и без предупреждения спустил тетиву! Звонкая эльфийская стрела насквозь прошила капюшон чуть удивлённого Жреца Зла. А чего удивляться? Неужели он всерьёз думал, что мы сложим лапки и добровольно примем мученический венец групповой жертвы?!
– Как вы посмели, смертные?!! – громом разнеслось над песками. – Да я вас за…
Тут он прервался, чтобы испепелить вторую стрелу, летящую ему прямо в глаз. Эландер не промахивается, не в обычаях эльфов стрелять мимо цели – первый выстрел был данью вежливости и воспитанности и лишь поэтому именно в капюшон. Жрец не сделал ни шага, вынужденно испепеляя одну за другой аж двенадцать стрел. Наш остроухий друг посылал их с такой скоростью, что они едва не сталкивались в воздухе. Чёрному магу пришлось окружить себя сияющей волной мощного пламени, потому что угадать, куда целит эльф – в ухо или в коленную чашечку, нипочём не угадаешь…
Но вот когда Эландер по взмаху руки нашего, с позволения сказать, командира прекратил стрельбу, Жрец немного успокоился, убрал огонь, оправил одежды, вновь преисполнился скучной торжественности и пошёл на нас. Ровно пятнадцать шагов. Потом он просто не мог не наступить на закопанные остриём вверх чёрные кинжалы нетопырей. Они торчади из песка ровно на булавочную головку, так что в темноте ночи и не разглядишь, но дикий вой с элементами ругани свидетельствовал, что хоть один из ста сработал!
Какими именно словами нас костерил служитель Зла, я повторять не буду, мне неудобно. Надеюсь лишь, что эльфята вовремя заткнули острые ушки. А с чего, по совести говоря, так орать-то? Летучих мышек с этими же кинжальчиками сам сюда прислал? Сам! Ну вот и надо было самому лучше под ноги смотреть…
– Я испепелю тебя, ааргх!!! – истерически донеслось сквозь сумрак ночи.
Эй, не понял?! А с чего это именно меня? Я колючие железки в песок не закапывал, стрелами сверху не пулялся, форт не строил, так почему я вечно крайний…
– Зря наговаривает Малыша на, – сочувственно поддержали меня гномы. – Ближе подойдёт пусть в балахоне хмырь, ноги ему топорами побреем нежно, самые по булки тощие, мстя за тебя местью страшной, гневливые жутко!
Мне оставалось благодарно кивнуть и, едва не пустив умилённую слезу, поманить к себе пальцем Эйвин. Она подбежала тут же, расталкивая остальных эльфят, находящихся под бдительной охраной бородатых родственников.
– Держись рядом. На сегодня твоя задача прикрывать мою спину. Сечёшь, подруга?
– На раз, громила! – Малышка выхватила из ножен короткий охотничий нож и сделала страшное лицо.
Нормально, подойдёт, в смысле не струсит и никуда от меня не убежит. Таким детям лучше давать понять, что вы нуждаетесь в их защите.
– Предсказания не накатывали?
– Не-а, но так интереснее.
– Тоже верно, – согласился я. – Ну что ж, давай посмотрим, какими фокусами нас будет развлекать весёлый дядя в чёрном плаще с дырявым капюшоном. Скажи ему: здрасте!
– Я скажу ему сдохни!
– Гр-р… Пожалуй, с завтрашнего дня (если доживём), мы всерьёз займёмся твоей речью. Будущей принцессе не стоит так уж конкретно выражаться. Хотя сама мысль в целом правильная…
Мы взялись за руки и дружно отправились на передовую. В конце концов, ведь абсолютно без разницы, где именно ждать атаки Жреца. Даже если ему действительно нужна только Эйвин, он по-любому не успокоится, пока не уничтожит всех. И это отнюдь не вопрос принципа, просто обычное правило поведения для всех волшебствуюших подонков. Если у тебя есть магия, ты не можешь не убить – это закон…
Жрец Зла встал напротив нашего невысокого защитного вала и воздел руки к одиноко тускнеющим звёздам. Чувствовалось, что он намерен произнести речь, поэтому я воспитательно щёлкнул Эйвин по носу, тем самым призывая к вежливому молчанию и остальных. Эшли благодарно кивнул мне и помахал рукой волшебнику – типа, можете начинать. Он и начал, злодеи никогда не могут удержаться от лишнего выступления перед публикой:
– Трепещите! Ибо час ваш пробил и я – ваша смерть!
Мы терпеливо вздохнули. Что делать, начало традиционное, но теперь придётся долго ждать, пока он дойдёт до сути…
– Вы посмели встать на моём пути! Вы посмели присвоить то, что принадлежит мне по праву сильного и по правам высшего порядка, в коих я не намерен давать ответа ни перед кем!
Гномы зевнули. Эльфята тут же принялись их науськивать кинуть хоть один топор, раз мишень так хорошо стоит. Пришлось снова шикнуть на всех, призывая к элементарной вежливости…
– Ещё недавно я мог бы проявить к вам милосердие. Я хотел жестоко наказать лишь непокорных, те, кто склонился бы предо мною, заслуженно получили бы лёгкую смерть… Но теперь вы все умрёте в страшных муках! Вы дерзнули не подчиниться, вы подняли на меня оружие, вы вообще охамели вконец!
Дальше можно было и не слушать. Когда ваш противник срывается на явную грубость, это значит, что он не так уж уверен в себе и нервничает сверх меры. Жрец Зла распинался на тему, какие мы нехорошие и что он с нами сделает, пока терпение не кончилось уже у всех. Мы хором обозвали Жреца вонючкой, и он опомнился…
– Дискириум цистице лайсен терриа!
После этих слов и замысловатого взмаха руки наша импровизированная крепость вздыбилась! Тяжёлые волны песка поднялись на два моих роста и рухнули вниз. Эшли практически похоронило, гномы и дети устояли, отчаянный эльф спрыгнул с пальмы выкапывать племянника главнокомандующего, а Сун изо всех сил метнула нож. Жрец остановил его в воздухе, медленно оглядел со всех сторон, причмокнул и… послал
