— Я смотрел.
— Один хрен.
— Кроме того, — заметил Честер, — я не понимаю, почему ты решил, что сможешь подстрелить хоть одного дурацкого енота этой идиотской штуковиной.
— На коробке написано: точность гарантируется до пятидесяти ярдов. Потом, может, нам вместо енота олень попадется.
— Ты что, и не думай! Сезон закрыт, я в эти игры не играю.
— Не будь козлом.
Они прошли еще несколько ярдов и остановились перед большим деревом, возвышающимся из густого сплетения ветвей и листьев.
— Отлично, — бросил Тоби, шагнув в заросли и обходя дерево.
— Это ядовитый плющ, — сказал Честер.
— На тебе длинные штаны.
— И что же здесь отличного?
— Рядом — каштан. Они пойдут прямо к нему, так как любят каштаны.
— Кто они?
— Зверье… Всякое.
— Я смотрю, ты знаток.
— Заткнись.
Они опустились на колени у дерева. Из колчана на поясе Тоби вытащил графитовую арбалетную стрелу длиной в восемнадцать дюймов со стальным наконечником. Приклад арбалета он упер в землю, натянул тетиву, взвел курок и положил стрелу в желоб.
— Как же эта штука полетит в цель без оперенья? — спросил Честер.
— Желоб закрутит ее, как нарезной ствол.
— Наконечник даже не зазубрен.
— Ты баран. У пули тоже нет зазубрин. У этой штуки убойной силы хватит, наверное, и на носорога.
— Или бегуна трусцой. По этому поводу можно будет по душам поговорить с…
— Заткнись, говорю!
Честер с минуту помолчал, а потом прошептал:
— Ну и что мы будем делать теперь?
— Что всегда делают охотники? Ждать.
Их было двое: один жирней, чем другой, но оба медлительные и уязвимые… Однако явно вооруженные, хотя существо не могло понять — чем. Оно наблюдало, намереваясь повременить и посмотреть, что они станут делать.
Они ничего не делали, просто сидели в кустах. Голоса птиц замолкли, так же как и цоканье белок. Существо медленно подвинулось влево, чтобы открыть себе проход к ним. Оно легко могло достать их — одного, потом другого — и утащить обоих в свое укрытие. Сначала жирного.
— Что это было? — спросил Честер.
— Что — это?
— Шум позади нас.
Тоби обернулся посмотреть, но увидел лишь заросли.
— Плюнь, — ответил он. — Здесь охотимся мы. Ты же не думаешь, что кто-то собирается подкрасться к нам!
— Ненавижу лес, — признался Честер. — Я… Тоби!
Жирный увидел существо и старался шумом привлечь внимание приятеля.
Существо выскочило из подлеска и двумя стремительными прыжками достало жирного. Когтями одной руки оно глубоко впилось жирному в грудь, а другой — в глаза и череп, отогнуло ему голову назад и зубами разорвало гортань.
Жирный умер быстро.
Существо повернулось ко второму.
— О боже… господи… боже мой… господи…
Тоби отшатнулся. Кто-то схватил Честера, кто-то огромный, серо-белый, и кровь хлестала во все стороны, потому что… О боже, о господи!.. Эта тварь ела его!
Тоби ударился спиной о ствол дерева.
Теперь существо поворачивалось к нему. У этого создания были желтоватые волосы, стальные зубы и белые глаза, похожие на бильярдные шары, а габаритами оно превосходило Арнольда Шварценеггера.
Тоби вскинул арбалет и, держа его перед собой, попытался сказать что-то, но не смог произнести ни слова. Он нажал на спусковой крючок.
Графитовая стрела сошла с желоба, и арбалет дернулся. Тоби увидел, как стрела поразила существо и вошла в него, выбив небольшую струйку чего-то похожего на кровь.
Но тварь не остановилась.
Завывая от ужаса, Тоби уронил арбалет, бросился за дерево и побежал.
В боку, под ребрами, странно жгло. Существо увидело, что из его тела торчит какой-то предмет, схватило его, выдернуло и отбросило в сторону.
Рана оказалась не тяжелой, ничто жизненно важное не пострадало, но боль замедлила движения существа и отвлекла его. Оно остановилось, наблюдая, как человек, спотыкаясь, ломится сквозь кусты. Потом существо вернулось к жирному, собираясь уволочь его в свою яму.
Здесь оно впервые познало чувство предвидения: второй человек может вернуться, возвратиться для охоты на существо. И не в одиночку. Существо оказалось в опасности, для борьбы с которой требовалось выработать какой-то план.
Оно уселось, прислонившись к большому дереву, и принудило мозг работать, прогнозировать, взвешивать, изобретать.
Первая задача очевидна: остановить кровотечение, чтобы выжить в ближайшее время. Существо набрало листьев из лесной подстилки, оторвало клок мха со ствола дерева, скомкало все это и запихало в рану.
Чтобы насытить себя, оно когтями содрало с жирного полоски плоти и проглотило их. Существо съело столько, сколько, как оно чувствовало, требовалось, а потом заставило себя есть еще, пока не поняло, что следующий кусок спровоцирует рвоту.
Теперь, как оно понимало, следовало скрыться, найти иное, более безопасное место.
Существо поднялось и направилось туда, где лес выходил на берег. Оно постояло под деревьями, чтобы убедиться в отсутствии слежки, потом шагнуло в воду.
Существо не могло погрузиться, но могло плыть; оно не могло больше кормиться в море, но могло выжить, пока не доберется до другой суши.
Как прежде существо узнало свое прошлое, так теперь оно начинало распознавать свое будущее.
41
Море было абсолютно спокойным, ветра недоставало даже, чтобы поднять зыбь. «Мако» сразу вышла на редан и полетела по зеркальной глади на скорости сорок миль в час.
— Я все думаю, кто же это прибыл с десятью кусками, — прокричал Длинный сквозь рев лодочного
