Корни поднял взгляд от клавиатуры.
– Без меня ты не пойдешь.
– Ну ладно, – согласилась Кайя. – Я просто думала, что это может быть опасно.
– Это настоящее, – произнес Корни, понизив голос, – и я не хочу упускать ни одного кусочка. Даже не думай о том, чтобы сбежать.
Кайя вскинула обе руки в знак того, что сдается.
– Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Правда.
– Только я не хочу проснуться поутру в каком-нибудь безлюдном месте, со стертой памятью, и чтобы потом мне никто не верил. Понимаешь? – Лицо Корни горело.
– Только тише, а то твоя мама или Дженет тебя услышат и войдут сюда. Я тебя не брошу.
Кайя видела, что он несколько успокоился, и решила: больше не стоит пытаться угадывать, что случится дальше. В конце концов, если уж ты попал на скользкое место, где все вверх тормашками, то неразумно ожидать, что здесь что-то происходит как полагается.
От металла, присутствовавшего повсюду в машине, Кайе стало плохо – она ощущала себя вялой, сонной, ее подташнивало. Должно быть, так воздействует на человека угарный газ, прежде чем убить его. Кайя прижалась щекой к прохладному оконному стеклу. В горле у нее было сухо, в голове стучало. Воздух в машине обжигал ее легкие каждый раз, когда она делала вдох. Ехать предстояло недалеко, и Кайя радовалась этому; едва Корни распахнул перед ней дверцу, она буквально вывалилась наружу.
В свете дня отчетливо виднелись ряды домов по ту сторону леса, и Кайя удивилась, как этот лесок мог показаться ей огромным той ночью, когда она продиралась сквозь него. Ручей, на который они в конце концов набрели, был забит мусором. Корни наклонился и поднял грязную коричневую бутылку, которая, судя по ее виду, явно не предназначалась для пива. В ней, скорее всего, содержался какой-нибудь тоник для роста волос, изготовленный из змеиного яда, или что-нибудь в том же роде.
– Вазелиновое масло, – пояснил Корни. – Тут валяется действительно старое барахло. Держу пари, кое-что из этого можно продать. – Он пнул ботинком еще одну бутылку. – Ну, и как нам вызвать эту тварь?
Кайя подняла с земли бурый лист.
– У тебя есть что-нибудь острое?
Корни залез в задний карман и достал оттуда складной нож, открыв лезвие быстрым движением большого пальца.
– Просто помни, что сказано на том сайте: не садись ему на спину ни за что и никогда.
– Я видела эту страницу. Не нужно мне все время напоминать. Келпи – это злые водные кони, которые топят людей для забавы. Я это поняла.
– Я просто хотел убедиться.
Он подал ей нож. Кайя ткнула острием в подушечку большого пальца. Показалась яркая капля крови, и Кайя размазала ее по листу.
– Теперь что? – спросил Корни, но, несмотря на все старания казаться циничным, он едва дышал, выговаривая эти слова.
Кайя уронила лист в ручей окровавленной стороной вниз, как и в прошлый раз.
– Я Кайя, – сказала она, пытаясь вспомнить слова. – Я не состою ни при каком Дворе, но я прошу твоей помощи. Пожалуйста, услышь меня.
Наступил долгий миг тишины, и Корни перевел дыхание. Кайя видела, что он уже начинает верить, что ничего не произойдет.
Она разрывалась между желанием доказать, будто она знает, что делает, и страхом перед тем, что может случиться.
Мгновение спустя все сомнения исчезли – из воды поднялся черный конь.
То ли потому, что стоял день, то ли из-за того, что зрение Кайи изменилось, но водяное создание теперь выглядело по-другому. Шкура его была не черной, а такого глубокого изумрудного цвета, что казалась черной. Глаза мерцали перламутром, подобно жемчужинам. И все же, когда оно обратило взор на Кайю, девушка заставила себя вспомнить, что нашел Корни на сайте. Мороз пробежал у нее по коже.
Келпи ступил на берег и встряхнул длинной гривой, обдав Кайю и Корни сверкающими каплями затхлой воды. Кайя закрылась рукой, но это мало помогло.
– Чего вы хотите? – спросил конь, и голос его звучал негромко, но низко.
Кайя сделала глубокий вдох.
– Мне нужно знать, как сделать себе ореол и как контролировать мою магию. Ты можешь научить меня?
– Что ты дашь мне, дева-дитя?
– Чего ты хочешь?
– Быть может, вот этот захочет проехаться на моей спине. Я научу тебя, если ты позволишь ему прокатиться со мной.
– Чтобы ты убил его? Ни за что.
– Я интересуюсь смертью, которую никогда не изведаю. Это так похоже на экстаз – то, как они открывают рот, когда тонут, то, как их пальцы впиваются в мою шкуру. Их глаза широко открыты и полны ужаса, и они бьются, словно в порыве страсти.
