скрепленных степлером, лежавших на краю стола.
– У меня тут несколько заготовок, – сказал он, лихорадочно перелистывая листы с распечатками.
– Может, сначала зажжем «линзу»? – предложил Николай. – Чтобы было видно, что правим.
– А, ну да… – Юрий потянулся за мышкой и быстро вывел нужные мощности до уровня.
За окном плавно зажглось радужное сияние.
– Оба-на-а! – от избытка чувств воскликнул Николай. – Вот эт-то ХРЕНОВИНА!!!
– А действительно! – заметил Владимир. – Метров пятьдесят в диаметре!
Николай быстро глянул в теодолит и подтвердил – точно, пятьдесят метров.
– Красиво-о-о!!! – отметил Вадик. – На фото как-то масштаб не ощущается… а тут…
– То, что надо! – хищно закончил за него Николай.
Со второго этажа донеслись восторженные завывания и восклицания тамошних наблюдателей.
– О! Там тоже оценили зрелище! – усмехнулся Михаил, показывая пальцем в потолок.
– Высота – сто шестьдесят метров, – доложил Николай, заглянув в свой оптический прибор, и посмотрел на Юрия, ожидая продолжения.
Так как в комнате стоял полумрак, Юрию несколько раз пришлось сверяться в свете монитора, что же в его записях напечатано. И все равно в каком-то знаке он ошибся. Он ввел данные с клавиатуры и нажал на «ввод».
То, что они увидели за окном, превзошло все ожидания.
Шар внезапно вывернулся чуть ли не наизнанку и стал похож на восмилучевую звезду.
– Ой! Не то! – буркнул себе под нос Юрий.
– Че ты делаешь?! – зашипел на него Николай.
– Ошибся при вводе на синхронизацию… щас-с… Ага! Вот! Не двадцать семь, а двадцать один!.. здесь… и… тридцать, а не восемьдесят…
Юрий снова нажал на «ввод». За окном вновь высветилась «линза», более близкая уже к шару, но размером чуть ли не в два раза больше, чем была.
– Еще пара таких изменений, и он будет виден из космоса, – язвительно заметил Михаил. – Может, все- таки не будем торопиться и спокойно пересчитаем, прежде чем править?
– Спокуха! Доведу шарик! ТОЧНО ДОВЕДУ! – оскалился в ответ Юрий и продолжил манипуляции.
Видно было, что результат изменений ему понравился. Михаил покачал головой, но возражать больше не стал. Далее, подчиняясь вводимым данным, сильно приплюснутый радужный шарик значительно просел и съежился. Теперь он был уже вдвое меньше первоначального.
– Для начала – неплохо, – прокомментировал изменения за окном Юрий и тут же сменил всю стратегию.
Теперь он уже не изучал свои записи, а просто сначала вводил параметры, а после смотрел, что получилось. Шар опять «сломался». За минуту он претерпел столько трансформаций, что и упомнить было невозможно. Николай снова занервничал и задергался, предлагая прекратить и пересчитать. В теодолит он больше не смотрел.
– Подожди, Николай, я кажется, понял, что он хочет сделать, – тихо сказал Владимир.
Снаружи Шар переживал очередные трансформации. Хоть он уже не был похож на многолучевую звезду, но и от сферы по-прежнему отличался. Его плющило, растягивало, выворачивало и скручивало. Тем не менее за всеми этими превращениями чем дальше, тем все больше стала проглядывать вполне определенная система. Через минуту манипуляций его форма уже меньше отличалась от сферы, и теперь тем или иным изменениям подвергалась нижняя часть. Да и размер его был уже метров десять в диаметре.
– Он хочет превратить Шар в полусферу, – наконец выдал Владимир.
– Именно так! – подтвердил Юрий, продолжая совершать манипуляции с параметрами эмиттеров.
– Но тебе же еще и вниз его надо опустить, а он у тебя форму потеряет, когда ты этот параметр изменять будешь.
– Не потеряет. Я уже завязал эти параметры друг на друга. Вот, смотрите…
Снаружи, подчиняясь осторожным действиям Юрия, хоть и кривая, но уже полусфера начала рывками проседать на полметра за раз. Как и предсказывалось Юрием, с проседанием размеры полусферы пропорционально уменьшались.
– Видите? ФОРМУ уже не меняет. Только размеры. Уменьшается.
– Убедительно! – подтвердил Михаил.
– Коля, как там по твоему прибору – насколько он уже просел?
– На четыре метра.
– Ага! Ноль-два – это на четыре метра… А сколько сейчас? Четыре?
– Так! Еще четыре! Подожди, слегка прицел опущу, а то он у меня из поля зрения убежит…
– Уже не надо.
Юрий быстро набрал что-то на клавиатуре и нажал на «ввод». Полусфера, до этого висевшая почти над самой крышей, тут же исчезла.
– И куда это он? – спросил Вадик.
– Уже под крышей, – ответил Юрий. – По моим расчетам, он должен быть над полом примерно в двух метрах. Надо сбегать проверить.
– Я сбегаю! – подпрыгнул Вадик и кинулся к выходу.
Ждать пришлось долго. Наконец у Михаила зазвонил телефон. Он глянул на экран и коротко сказал:
– Вадик.
Молча выслушал, сказал в трубку: «Хорошо, возвращайся» – и повернулся к Юрию:
– Действительно в двух метрах и точно по оси.
– Угу. Опущу еще на полтора, а завтра доведу точно. Чтобы по уровню пола был. Как там Вадик? Уже вышел?
Николай снова посмотрел в свой теодолит.
– Вышел. Уже на полпути к воротам.
– Ладно, как будет в воротах – скажешь. Это на всякий случай.
– Гм! А как ты узнаешь, что он точно сел на полтора метра сегодня?
– Уже знаю. Если на этих тридцати от вертикали не отклонился, значит, и сейчас на полутора не отклонится.
– Но ты все-таки чего-то опасаешься, если Вадику такую фору дал.
– А это уже на холодную воду дую…
– Уже прошел, – доложил Николай.
Юрий нажал на «ввод» и посмотрел в окно. За окном были все те же мрачные корпуса. Шара нигде не было видно.
– Я же говорил, – удовлетворенно сказал Юрий.
– На хрен! – вдруг сказал Михаил и вновь полез за мобилой. – Перестрахуемся! Не выключай.
Вадику снова пришлось сбегать к корпусу, чтобы удостовериться, что шар таки в полуметре от пола. Только после этого эмиттеры выключили окончательно.
– Фу, блин! – расслабленно выдохнул Юра и откинулся на спинку стула.
– Ура!!! – заорал в ответ Николай.
– Че орешь, Гриня?! Ведь это только начало! Мы же главную проблему еще не решили, – попытался прервать его восторги Юрий.
– Так ведь РАБОТАЕТ!!! Ура-а!
– Ладно! Хватит орать, а то ты тут всех соседей перебудишь, – попытался его урезонить Михаил.
Николай ойкнул и затих.
– Не беспокойтесь, – вступил в разговор Борис Ефимович, спустившийся с братом и дамами со второго этажа. – У меня тут хорошая звукоизоляция. Не разбудит он. Кстати, а не отметить ли нам? У меня тут коньячок еще остался…
Михаил посмотрел на него и махнул рукой:
– Давайте!
