– Отреклись? Ну тогда назовите их.
– Ваше величество мне приказывает? – спросила Тазендра с несчастным видом.
– Вот именно!
– Тогда я вам отвечу, что не могу гордиться своим именем, сир, из-за чего и отреклась от него навсегда.
Его величество пожал плечами и сказал:
– Тогда мы будем называть вас Тазендрой. Следующий?
– Я Пэл, – представился йенди и грациозно поклонился.
– Ага, – промолвил император, на лице которого промелькнула улыбка. – Ну я не стану больше задавать вопросов, поскольку это имя мне уже приходилось слышать в связи с некоторыми действиями, которые, если и не были благородными, отличались, однако, изяществом исполнения.
Пэл поклонился.
– Ну а вы, мой добрый тиаса?
– Я Кааврен из Каслрока.
– Что такое? – рассмеялся его величество. – Гвардеец, который называет свое истинное имя?
– Другого у меня нет, сир, – ответил Кааврен.
– Ну-ну, разве у вас нет никаких титулов?
– Наши земли проданы тысячу лет назад, сир, – сказал тиаса.
– В том нет никакого бесчестья, – заметил его величество. – Ну а теперь, мне кажется, вы хотите мне что-то рассказать?
– Если ваше величество не возражает, – заявил Пэл, – мы надеемся, что наша история будет вам интересна.
– Я ни о чем другом и не прошу. Кто начнет?
Тут вперед выступила Катана:
– Хочу заявить, что приехала в Драгейру с намерением сдаться вашему величеству, поэтому для меня арест не явился неожиданностью.
– И что вы готовы нам рассказать? Ведь вы обвиняетесь в убийстве.
– Я признаю себя виновной, сир, и глубоко сожалею о содеянном. Готова принять любой ваш приговор, ваше величество.
– Что ж, тут все ясно. А что скажет сын убитого маркиза?
– Сир, – ответил Аттрик, – со своей стороны, поскольку Катана раскаивается, я готов ее оправдать.
– Вы ее оправдываете? – удивился Тортаалик.
– Если ваше величество не возражает, я ее даже прощаю, поскольку она искренне раскаивается. Более того, мы сражались плечом к плечу с Катаной, так что теперь я ее хорошо знаю. Не сомневаюсь – хотя мне и горько в том признаваться, – что ее спровоцировали.
– Хорошо, – кивнул его величество, – мы рассмотрим этот вопрос позднее. Теперь перейдем к остальным. Кто будет отвечать на предъявленные вам обвинения?
Кааврен поклонился и произнес:
– Сир, нам нечего сказать, поскольку нам неизвестно, в чем мы обвиняемся.
– Вы не знаете, в каких преступлениях вас обвиняют?
– Ни в малейшей степени, – заверил тиаса.
– Однако, – вмешался Пэл, – мы бы очень хотели узнать.
– Что ж… Вас обвиняют в убийстве графа Шалтре и лорда Гарланда.
– Как, в убийстве? – воскликнула Тазендра. – Невозможно!
– Мне показалось, миледи, – промолвил император, и Орб приобрел холодный синий цвет, – что вы мне возражаете.
– Мы нижайше просим нас простить, ваше величество, – хладнокровно проговорил Пэл. – Только крайнее удивление явилось причиной несдержанности моей спутницы. Поверьте, никто из нас и не думал дерзить.
Пока он говорил, Литра что-то прошептала императору на ухо, и цвет Орба стал холодно-синим, как лед.
– Ну а что вы скажете об убийстве кавалера Кьюрича, младшего брата главнокомандующей, которое имело место перед тем, как вы покинули город?
– Как, убийство? – снова спросила Тазендра.
– Сир, вы употребили очень сильное слово, – промолвил Айрич.
– А как вы назовете этот поступок?
– О, – небрежно бросила Тазендра, – нам даже не пришлось сильно стараться.
