Литра побледнела и бросила гневный взгляд сначала на Тазендру, а потом на Г'ерета, который, однако, сохранял прежнее спокойствие.
– Если ваше величество разрешит?.. – вмешался Кааврен.
Тортаалик нахмурился, но кивнул.
– У меня создается впечатление, что речь идет о четырех убийствах: Пепперфилда, Кьюрича, Шалтре и Гарланда.
– Да, да, – подтвердил император. – И что дальше?
– Вы позволите мне рассказать о каждом из них отдельно?
– Не возражаю.
– Что касается первого, несколько минут назад баронесса признала свою вину, но я надеюсь продемонстрировать вашему величеству, что она более чем искупила ее.
– Посмотрим. Продолжайте.
– Что касается Кьюрича, сир, я присутствовал на дуэли и должен согласиться с тем, что действительно не все формальности были соблюдены. Но хочу добавить, что Кьюрич сам попросил о встрече, согласился на условия, сражался храбро и умер с честью. Не думаю, что он хотел бы, чтобы леди Тазендре было предъявлено обвинение в убийстве. Более того, если ваше величество прикажет допросить его секундантов, кавалеров Юлива и Рекова, мы не станем спорить с тем, что скажут по данному поводу сии достойные гвардейцы.
Литра прикусила губу и посмотрела на его величество, который промолвил:
– И к этому мы еще вернемся. А что относительно Шалтре?
– Прошу вас поверить, что смерть Шалтре ни в коей мере нельзя назвать убийством, сир. Айрич вызвал его при свидетелях, то есть в присутствии нас, лорда Гарланда и лорда Адрона э'Кайрана. И все подтвердят, что в ответ на вызов Шалтре подло атаковал Айрича, а тот лишь защищался.
– Что касается Адрона, – мрачно проговорил император, – у нас есть к нему лично несколько вопросов. Гарланд не может давать показания, поскольку он также убит. Что скажете?
– Нам ничего не известно о гибели лорда Гарланда. Когда мы видели его в последний раз, он убегал в горы. Возможно, с ним приключилось какое-то несчастье, но заверяю вас, мы ничего о нем не знаем и не имеем к смерти Гарланда никакого отношения.
Тортаалик нахмурился и ответил:
– Возможно, он все еще жив. Известно лишь, что Гарланд так и не вернулся в Драгейру и от него нет никаких известий. Однако он может еще появиться.
– Мы были бы только рады, сир, – заверил Кааврен.
– Ну а что касается Кьюрича, Гарланда и Шалтре, готовы ли вы дать показания под Орбом?
Айрич холодно взглянул на Орб, а затем поклонился его величеству:
– Если слова дворянина недостаточно, сир, то я готов.
– Как и все мы, – заявили остальные.
Литра снова наклонилась и зашептала на ухо императору, тот кивнул.
– Полагаю, одного будет вполне достаточно, – сказал его величество. Литра еще что-то тихо сказала, и Тортаалик добавил: – Мы хотим, чтобы на вопросы отвечал этот господин. – И он указал на Кааврена.
– Что ж, – ответил Кааврен, – я буду счастлив встать под Орбом и ответить на любой вопрос, который задаст мне ваше величество.
– Я не стану задавать вопросов, а предоставлю эту честь ее превосходительству главнокомандующей.
Кааврен поклонился Литре и внимательно на нее посмотрел: тиаса сразу понял, что она постарается сделать все, что в ее силах, чтобы поймать его в ловушку или хотя бы помешать императору узнать правду. Он бросил быстрый взгляд на Г'ерета, но выражение лица капитана лишь убедило тиасу, что следует соблюдать осторожность.
– Устраивает ли мое решение остальных?
– Да, сир, – ответили они.
– Прекрасно. В таком случае можете подождать снаружи. Вам будет сообщено о моем решении. – На это друзьям Кааврена было нечего возразить, и они вышли.
Однако Пэл успел прошептать:
– Будьте внимательны, дракон очень хитер.
– Я постараюсь быть предельно осторожным.
– Правильно, – ответил на прощание Пэл.
Кааврен поклонился, чтобы показать, что готов к допросу, и с радостью отметил, что Г'ерет остался в качестве свидетеля. Орб переместился и начал вращаться над головой Кааврена. Однако тиаса даже не взглянул в его сторону, а продолжал смотреть в лицо Литре.
– Я готов, ваше превосходительство, – спокойно проговорил тиаса.
– В таком случае начнем.
– Другого я и не желаю.
