— Я приказываю, — довольный собой, сказал король. — И искренне сочувствую вам, но вы должны будете жениться, — в голосе короля не было и намёка на сочувствие.
Неожиданно для всех Луи улыбнулся. В голову пришла спасительная мысль.
— Сир, а как быть в случае, если ваша племянница не захочет выходить за меня замуж?
Теперь побледнел герцог Орлеанский. Он с мольбой посмотрел на короля, тот ответил успокаивающим взглядом.
— С вашими несомненными талантами это вряд ли случится.
Уловив неуверенные нотки в голосе короля, Луи сразу же понял, что избрал правильный путь. Чтобы закрепить маленькую победу, он бросился в атаку:
— И всё же сир, как мне быть в случае, если мне откажут?
— Гм… гм… В вашем вопросе, граф, кроется подвох!
— Отнюдь, сир, — возразил Луи, — я лишь хочу знать, как мне поступить в случае отказа.
— Полагаю, — после некоторого молчания ответил король, — что в случае отказа моей племянницы мы освободим вас от наказания.
— Благодарю вас, сир, — Луи не мог скрыть своей радости.
— Однако, — король поднял кверху палец, — с одним непременным условием. Вы в течение одного месяца будете находиться рядом с Генриеттой, вы, граф, приложите все усилия для того, чтобы Генриетта согласилась стать вашей супругой. Наказание будет отменено только в том случае, если по истечении срока вы предъявите неопровержимые доказательства своей настойчивости. Я лично приеду в Орлеан убедиться в тщетности ваших усилий. Поэтому не советую предпринимать какие-либо действия против вашего предстоящего брака.
— Сир, — Луи поклонился.
— И помните, граф, я буду постоянно следить за вами! Можете идти. Вам надлежит в течение недели прибыть в Орлеан.
— Слушаюсь, сир, — откланявшись, Луи покинул кабинет.
Выйдя в коридор, он сразу же столкнулся с виконтом де Валиньи, весь вид которого изображал вопрос.
— Плохо, — коротко бросил мрачно Луп.
— Изгнание?
Не отвечая, Луи зашагал прочь от де Валиньи, над ухом которого прозвучал женский голос:
— Ваш друг женится, виконт!
Тем временем, довольный разговором, король вёл оживлённую беседу с двумя герцогами, бурно обсуждая возможные последствия предстоящего союза.
— Я пошлю своего личного секретаря в Орлеан, — говорил король, — он будет сообщать мне даже самые незначительные детали происходящего.
— Она откажет ему, — вздыхал герцог Орлеанский.
— Он не женится, — вторил ему герцог Бурбонский. Подвёл итог король.
— Сражение началось, монсеньоры, и нам остаётся лишь следить за тем, кто выиграет первую битву.
— Генриетта! — Луи!
— Пари? — предложил герцог Орлеанский.
В ответ герцог Бурбонский насмешливо улыбнулся.
— Любое! И примите совет друга — отдайте деньги сразу!
Глава 7
Ровно через неделю после описанных событий Генриетта, пребывавшая в прекрасном расположении духа, облачилась в охотничий костюм и, взяв стрелы и арбалет, спустилась во двор. Там её уже ожидали двое слуг с корзинами, полными яблок. Генриетта отмерила десять шагов от места, где стояли слуги и, натянув тетиву, подала знак. Слуга по её знаку подбросил яблоко в воздух, Генриетта метнула в него стрелу, которая пролетела довольно далеко от цели.
— Олух! — вне себя закричала Генриетта. — Подбрасывай выше.
Следующее яблоко взмыло высоко вверх, но Генриетта опять не попала.
— Неужели вокруг меня одни болваны? — в сердцах высказалась Генриетта.
Две горничные протирали окна второго этажа и внимательно сверху следили за действиями своей хозяйки.
— Олух? — сказала одна другой. — Да откуда он может знать, где пролетит стрела?
— Ей ничем не угодишь, — вздохнула вторая. — Настоящая ведьма, прости меня, господи, за грешные слова.
Генриетта продолжала кричать на слуг, так как ей ни разу не удалось поразить цель, впрочем, как и за все последние месяцы.
— Ровнее бросайте, идиоты! — кричала она, вновь натягивая тетиву.
Возле неё раздалось деликатное покашливание. Опустив арбалет, Генриетта с неудовольствием посмотрела на управляющего Журдена. Журден, седовласый мужчина преклонного возраста с едва заметным брюшком, был опрятно одет в скромную одежду. Его морщинистое лицо выражало глубокое почтение. Журден встал в нескольких шагах от герцогини и, согнувшись в поклоне, ожидал, когда она заговорит с ним. — Чего тебе?
— Прошу прощения, миледи, я не осмелился бы вас побеспокоить, но пришло письмо от герцога Орлеанского. В нём он просит известить вас о приезде графа де Сансера.
— Какого чёрта ему надо? — Генриетта метнула очередную стрелу.
— То же, что и всем остальным, — вырвалось у управляющего.
— Жених, — догадалась Генриетта, — пусть приезжает. Я ему окажу такой приём, что его не забудет ни он, ни мой отец. Шевелитесь, лентяи! — прикрикнула Генриетта застывшим слугам.
Спохватившись, они снова начали подбрасывать в воздух яблоки. Метнув безрезультатно ещё две стрелы, Генриетта отшвырнула от себя арбалет и вошла во дворец. Поднимаясь на второй этаж, Генриетта услышала заливистый смех и уловила имя де Сансера. Притаившись на лестнице, она прислушалась. До неё донеслись женские голоса. Один из них говорил:
— Этот тот самый граф де Сансер, который переоделся священником и под самым носом барона дю Рено переспал с его женой. Говорят, он писаный красавец. Все женщины в Париже мечтают заполучить его к себе в постель.
В голове Генриетты замелькали обрывки ранее услышанных разговоров.
Де Сансер! — Только сейчас она вспомнила истории про всем известного во Франции распутника, который не гнушался ничем, лишь бы затащить в постель очередную любовницу. Генриетта не могла поверить, что отец выбрал для неё такого жениха.
— А я слышала, что все мужья в Париже держат своих жён под замком, но граф всё равно пробирается к ним, — говорил второй голос.
— Я и сама не прочь попробовать графа, — захихикал первый голос, — говорят, перед ним ни одна женщина не может устоять!
— Эта ведьма устоит!
— А я слышала, что граф приручал и не таких злючек!
— Вот было бы интересно посмотреть, как наша миледи встанет перед ним на четвереньки и будет ластится, словно собачонка.
Не в силах более сдерживаться, Генриетта бросилась наверх.
— Прочь, мерзкие склочницы, — Генриетта схватила обеих горничных за волосы и, потянув к лестнице, столкнула их вниз. Горничные едва удержались на ногах и сразу же испуганно бросились прочь от разъяренной Генриетты.
— Мерзавец, — в ярости бормотала Генриетта, подразумевая графа де Сансера, — даже духа твоего