– А где эта баба?
– Поймаем, – спокойно ответил дядя Миша.
– Я ничего не понимаю, – сказал Егор. – Это же Верка-снайпер.
– Кто?
– Прозвище – Верка-снайпер. А вообще-то Вера, журналистка. Она мне очень помогла.
– Откуда она выскочила? – спросил дядя Миша. – Она из вашего мира?
– Нет, я ее здесь встретил, у переходника. На трамвайной остановке. В Питере.
– Журналистку или Верку-снайпершу? – спросил генерал.
– Сначала она была бомжихой, она, понимаете, наблюдала за переходником, заподозрила неладное и пошла в журналистский поиск.
– Ax, как трогательно! – отметил генерал.
– Вам что-то не нравится? – спросил Егор.
Будто все забыли о яде. Я с трудом сдерживался, чтобы не прервать эту беседу.
Дядя Миша словно почувствовал мое состояние, положил мне руку на плечо и слегка надавил.
Он хотел меня успокоить.
Но я все равно никак не мог успокоиться. И к тому же в этом экранированном подвале среди людей, чувства и мысли которых были в полном раздрызге, я был беспомощен и не мог воспользоваться моими способностями.
– Что же делать? – спросил вдруг Майоранский. – Я умру?
– Это два разных вопроса и две разные проблемы, – откликнулся Лядов. – «Что делать?» – извечный вопрос русской интеллигенции. Никогда не думал, что вы к ней относитесь.
– К кому же я отношусь?! – Майоранский выпятил вперед острую бородку.
– К убийцам, сэр, к убийцам.
– А вы? – закричал Майоранский.
– Тоже к убийцам, но не к самоубийцам. Умирать придется вам и этому вот глупому молодому человеку, который дал себя использовать недостойным лицам. А второй ваш вопрос, Майоранский, умрете ли вы? На него у меня есть ответ. Умрете через шесть часов. Больше вам не жить ни минуты!
– Гарик! – взмолился Егор. Он испугался.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказал дядя Миша. – Пошли наружу. Тем более что здесь связь толком не работает.
Майоранский сразу засеменил спереди – он спешил спастись.
– Почему вы не беспокоитесь? – спросил Лядов у дяди Миши. – Вы должны сходить с ума от страха.
– Что я и делаю, – согласился генерал.
Он посмотрел на меня. Я ничем не мог помочь. Я все еще ничего не чувствовал.
Мы поднялись наверх, вышли на солнце.
Два одинаковых чернявых лейтенанта ждали нас у дверей.
– Мы не входили, как и приказано, – сказал один из них.
– Товарищ генерал-майор, – обратился второй к Майоранскому, но тот только отмахнулся и уселся на траву.
Из-за угла дома выбежали человек двадцать солдат в защитных костюмах.
Полковник в камуфляже высунулся из джипа.
– Сюда, товарищ генерал, – сказал он.
– Где «Скорая помощь»? – спросил генерал.
– Кому нужна помощь? – спросил полковник.
– У меня пострадавшие.
– Причина поражения?
– Пока отвезите их в ваш госпиталь на дезактивацию.
– Как вы сказали? – У полковника были длинные, печально висящие усы.
– Ну, как это у вас называется?
– Дезинфекция. Я думаю, что генерал имеет в виду дезинфекцию, – сказал чернявый лейтенант.
Майоранского унесли на носилках, и он был рад, что не надо двигаться.
– Поражение какого рода? – спросил полковник. – У нас не было с вами связи.
– Ви-икс-бис, – сказал Лядов. – Мой тигренок.
