– Жалко, – сказал Егор после паузы. – И сколько мне осталось...
– По уверениям Лядова – часов пять-шесть.
– Значит, три, – сказал Егор. – Вы Люське передавайте от меня привет.
Дверь в бокс приоткрылась, и туда сунул голову наш полковник.
– Товарищ генерал, – сказал он. – Вас срочно.
– Что еще?
– Из Москвы прилетел товарищ генерал-лейтенант. Очень сердятся.
– Ну вот, этого еще не хватало.
Дядя Миша был расстроен.
Он вышел из комнаты. В дверях задержался, как детектив, который вспомнил о незаданном вопросе.
– Если будут сложности, – сказал он, – я надеюсь, Гарик, на тебя. Сегуненко тебе поможет.
Последние слова относились к полковнику.
Полковник вежливо и неубедительно кивнул и вышел следом за дядей Мишей.
Мы остались с Егором вдвоем.
Егор изменился за прошедшие месяцы. Лицо стало голубым, волосы поредели. Он исхудал.
– Что с ядом? – спросил Егор.
– Он в безопасном месте. Оказывается, Лядов ошибся – выхода в речку там нет. А есть подземное хранилище.
– Бетонное?
– Бетонное, разумеется.
Егор вроде успокоился. Он лежал на койке в трусах и майке, белье было ему велико – видно, выдали солдатское.
А я представил себе, как яд просачивается сквозь щели в бетоне.
– Как странно, – сказал Егор. – Они получили вторую жизнь, но не отказались от того, чтобы убить вас... за то, что вы живые люди.
– И создать мир мертвецов, – продолжил я.
Время уходило.
Мы сидели в небольшой палате. Генерал не возвращался.
– Я знаю, что надо сделать, – сказал я.
– Что? – Егор хотел надеяться.
– Я думаю, что в любом случае надо возвратиться к вам.
– Зачем?
– Потому что... ты помнишь певца? Веня Малкин? Помнишь?
– Да, – сказал Егор. – Он жил у нас.
– И почему?
– Чтобы не умереть здесь от СПИДа.
Егор задумался.
И тут дверь отворилась и вошел незнакомый мне толстый генерал с грубым неандертальским лицом, в белом халате, накинутом на мундир.
– Привет, орлы, – сказал он. – Как самочувствие?
– Отлично, – сказал я.
Егор промолчал.
– Лежите, отдыхайте, будете находиться под наблюдением. Если что – обращайтесь прямо ко мне.
Представиться он не подумал.
– А генерал... а Михаил Иванович? – спросил я.
– К сожалению, генерал отстранен от разработки. Вы переходите в мое прямое подчинение.
– Спасибо, – сказал Егор. И не потому, что хотел показаться дерзким, а оттого, что не вдумался, что для нас хорошо, а что плохо.
– Отставить разговорчики, – сказал генерал. – Я пришлю сотрудника для беседы с вами. Чтобы через сорок минут быть в полной форме. Ну, как надо отвечать?
– Не помню, – сказал Егор.
На этот раз он уже понял, что новый генерал – существо для нас нежелательное.
