– Слушайте, какой вы джинн, если даже не знаете, что я отдала хозяйку в любовницы моему дяде королю Лигона.
– Вот именно! – буркнул Алекс.
– Простите, не знал, мы давно не виделись, – спохватился джинн. – У меня столько дел, что я не могу следить за деталями вашей биографии!
– Тогда спрашивайте, спрашивайте, – поторопила комиссара Дороти. – Нам пора уходить.
Комиссар не выносил, когда его не боялись. Но в этой ситуации следовало проявить терпение.
– Скажите мне, уважаемая мисс Форест, – сказал Милодар, – где находятся ценности, в которых мы заинтересованы: Зеркало Зла, Перстень Угрозы и Венец Власти?
– Повторите, пожалуйста.
– Три сокровища, которые вам не принадлежат и которые вы должны были отыскать в лесу, где сражались мятежники с Эпидавра.
– Все слишком сложно, – призналась Дороти.
– Чего уж там! Мне надо узнать, где вы прячете Зеркало Зла…
– А я не скажу! Я не собираюсь его прятать. Это мое зеркало. Мне оно тоже нужно.
– Это несерьезно! – воскликнул джинн Милодар. – Через каких-нибудь полсотни лет вы благополучно помрете, а где мне тогда искать ваше зеркало?
– Ну как я могу заглянуть на пятьдесят лет вперед? – удивилась Дороти. – Как Господь решит, так и будет.
– Попрошу не отвлекаться, – настаивал Милодар. – В вашем распоряжении оказалась чужая вещь.
– Почему чужая? Разве не я ее нашла?
– Вы нашли ее, потому что я сказал вам, где искать.
– Вас там не было, мистер джинн.
По ходу этой перепалки Алекс Фредро обрел дар речи и начал сердиться.
– Послушайте, мистер, – сказал он. – Вы врываетесь, пся крев, в каюту моей невесты и начинаете требовать какие-то вещи. Так вот, учтите, лучше вам иметь дело со мной. Где ваша шпага?
– Ах, оставьте, при чем тут шпага!
Комиссар был настолько рассержен, что забыл о том, в каком виде явился молодым людям. Он протянул руку и ринулся отнимать зеркало у Алекса, который все еще держал его.
Алекс опешил от броска комиссара Милодара и не успел принять мер, он лишь смотрел, как рука комиссара обхватила зеркало и рванула на себя, но ничего из этого не вышло, потому что пальцы Милодара пронзили рамку зеркала и сомкнулись, а зеркало осталось в руке штурмана.
Оба – и штурман, и комиссар – смотрели в растерянности на зеркало, потом Алекс с сочувствием, но без всякого злорадства спросил:
– Не получилось?
– Не получилось, – согласился комиссар.
– Потому что вы злой дух и не можете дотронуться до людей, – объяснила ситуацию Дороти. – Я это еще в прошлый раз заметила, когда вы из кувшина вылезали.
– Когда он вылезал?
– Я же тебе рассказывала, мой дорогой, – ответила Дороти, – это случилось на арабском судне, когда меня отдали в гарем к горбатому Камару.
– Не отвлекайтесь, – сказал Милодар, – мне надо знать…
И тут комиссар ИнтерГпола начал растворяться в воздухе, и его голос превратился в жалкий писк. Дороти подхватила со стола кувшин для воды, полагая, что джинну удобнее исчезать в кувшин, но Милодар не заметил этого жеста доброй воли. Он злобно ругался и махал полупрозрачными руками… так и исчез.
Вскоре Дороти и Алекс пришли в себя настолько, что смогли поцеловаться, потом еще раз поцеловаться, потом поцеловаться в третий раз… Затем Дороти сердито сказала:
– До свадьбы и не надейся, джентльмен ты или нет?
– Джентльмен, но очень тебя люблю.
– Но посмотри на меня, – возразила Дороти. – Я тебя тоже люблю, но до свадьбы спокойно довольствуюсь невинными поцелуями.
– Мы теряем недели и месяцы счастья! – воскликнул штурман.
– А потом ты скажешь, что не намерен жениться на обесчещенной девице! Так уже было в нашем квартале. Джонн Раннер при всех клялся, что Реббека – его нареченная. А чем это кончилось?
– Не знаю, принцесса, и знать не хочу.
– Ага, вспомнил! – воскликнула Дороти. – А не может так быть, что ты хочешь жениться на мне, потому что я знатная дама и богата, как фрейлина королевы?! Я – принцесса!
– Тоже мне, принцесса из пещеры, – фыркнул Алекс. – Моему роду тысяча лет, из него вышли три епископа, воевода и два маршала.
