Но кто мог предположить, что нелепые ссоры со Стасом закончатся трагически?
– Итак? – спросил Флакк. – Что мы будем делать?
– Нам надо выяснить две вещи, – тут же принялся развивать план действий Корвин. – Первое: где отец Друза, и чем занят сейчас Сергий Малугинский, кто его враги, кто друзья? И второе: кто стравил Стаса с Друзом?
– Отлично. Замечательно! – хмыкнул Флакк. – Вопросы просто уникальные. Еще бы знать, кто нам ответит.
– Я и отвечу, – заявил Корвин.
– Скажи-ка, милая сестрица, после того как мы с тобой встретились на террасе, куда ты направилась?
– К себе в комнату. Стала собирать вещи: ведь мы решили уехать.
– И ты ничего не видела? И не слышала?
– Ничего, – Лери покачала головой.
– А сирена? Ты же помнишь: Друз установил сигнализацию.
“Которая, правда, не всегда включалась”, – съязвил голос.
– Сирена сработала в его комнате, – вспомнила Лери. – Я раздевалась, чтобы идти в душ, когда услышала ее завывание. Я накинула халат, выскочила в коридор. Дверь в комнату Друза была распахнута, и выла сирена, но ни в коридоре, ни внутри не было ни души. Я захлопнула дверь. Наверное, служанка, что приносила мне халат и полотенца, заглянула к Друзу, но вой сирены ее испугал, и она убежала.
– Ма фуа! Что это значит? Кто заходил к нашему центуриону? Зачем?
– Не знаю, Марк…Я приняла душ, стала одеваться. И вдруг увидела, как роем опускаются в парк флайеры жандармерии. За ними эта туша с красным крестом. У меня сердце дрогнуло. Голос шепнул: “Друз”… Я кинулась в парк. Но было уже поздно.
– Голос мог предупредить тебя раньше, – заметил Корвин.
“Сам хорош”, – шепнул собственный голос, обидевшись за собрата.
Конечно, хорош! Мог бы сообразить, что неведомый враг метит в Друза. Его отец ушел к озерникам. Что, если Сергий Малугинский – как раз тот самый “сом”, что управляет всеми озерными городами? Князь Андрей и другие аристократы наверняка опасаются этих живущих под водой людей. Тогда, обвинив Друза в убийстве, они будут держать “сома” в руках. Возможно, Андрей Константинович лично в этом не замешан. Но кабинет-министр, мечтающий уничтожить озерные города, мог натравить на гостей с Лация своих агентов.
Надо срочно вернуться в усадьбу и поговорить с Андреем Константиновичем… потом, ночью, с Сергеем. Но придется ждать утра. И встречи с Друзом. Которая вряд ли что разъяснит – скорее, только все запутает…
– Итак, я последний, кто видел Стаса живым. Потом я был в детской, потом говорил с князем Андреем… В этот момент Стаса убили, и мы должны выяснить кто где находился….
Корвин не закончил: прозвучал тревожный зуммер.
– Это посольство, – сказал Флакк.
Голограмма посла возникла в воздухе, едва Флакк подтвердил вызов.
– Как такое могло случиться, вы можете объяснить? – Посол уже знал об аресте племянника и вряд ли был в восторге от внезапного поворота событий.
– У вас лично надежная охрана? – спросил Корвин.
Гнев посла нисколько его не обескуражил.
– Что?..
– Посольство хорошо охраняется? – повторил вопрос Марк.
– Разумеется. Но в чем дело?
– Я бы на вашем месте ограничил пока контакты с китежанами. Свел бы их к минимуму. А лучше всего – не покидать посольство ни при каких обстоятельствах. Никуда не выходить.
– Да я и не выхожу! – воскликнул посол. – С этого проклятого острова практически не выбраться во время карнавалов. Меня предупредили: идет смена приоритетов. Лацийское посольство практически в осаде.
– Отлично.
– Вам нравится ситуация?
– Мне нравится, что вы находитесь на территории посольства. А значит – на территории Лация. Не забудьте прислать нам завтра вашего адвоката. Самого лучшего.
Связь прервалась.
Марк ухватил сестрицу за локоть и вывел на балкон. Перед ними раскинулось огромное, как море, озеро. Несколько плавучих домов медленно дрейфовали вдоль берега. Вдали помигивали огоньки озерных городов.
– Лери, отвечай! И не лгать! Как бы ни была мерзка правда. Ты была ночью во время карнавала у Стаса?
– Ты что?.. – Лери опешила. – Рехнулся, братец? Стас приглашал меня танцевать, но я от него ускользнула.
– Стас уверял, что ты была у него.
– Ложь! Подлая, наиподлейшая ложь!
– Нет. Кто-то, похожий на тебя, явился на свидание к Стасу. Твое голубое платье, маска и парик… В ателье осталась заявка на твой костюм… кто-то знал, во что ты одета…
– Нет… – Лери затрясла головой. – То есть да… наверное, нетрудно было выведать, какой костюм я заказала. Это могла быть княжна Ксения.
Марк расхохотался:
– Лери, дорогая! Княжна Ксения на голову ниже тебя и в два раза толще.
– Тогда кто угодно…
– Твоя маска болтала с несчастным о любви. И вела себя весьма смело. – Говоря это, Корвин внимательно смотрел на сестру. Что она сделает? Смутится? Рассмеялся искусственно? Возмутится?
– Если найду эту сволочь, – задушу, – пообещала Лери ледяным тоном.
– Надеюсь, это не ты застрелила Стаса.
– Марк!
– У тебя был мотив. Как и у твоего жениха.
“Если Стас сказал Друзу хотя бы половину того, что сказал мне…” – дальше голос предков не стал пророчить.
В эту ночь Марку удалось поспать лишь три часа. Сон ему привиделся очень странный. Снился Китеж – как и ожидалось. Его отец префект Корвин разговаривал с каким-то бородатым мужчиной. Собеседник был не стар, но в длинных русых волосах и бороде уже поблескивало тусклое серебро.
– То, что ты говоришь, Кир, всего лишь миф… – заявил префект Корвин.
Говорил Корвин по-русски, и Марк, разумеется, понимал его речь, поскольку знал язык в том же объеме, что отец.
– Нет, не миф. Просто обычно реконструкторы неправильно толкуют выражение “уничтожить до седьмого колена”.
– Полагают, что так действует гамма-облучение. Мутации, которые сказываются даже в седьмом колене.
– Нет… кто и зачем будет растягивать надолго проклятие? Месть приятна, когда она на твоих глазах настигает врага. Помедлить чуток… День, другой, месяц… Но столетия? Это смешно. И потом, столь сильное облучение… сам посуди… тут уже в первом колене все вымрут. Уничтожить всех родственников до седьмого колена разом, – вот в чем смысл проклятия.
– К сожалению, эта проблема вне моей компетенции, – признался Корвин.
– Вне компетенции!.. – передразнил Кир. – А я думал, твою планету волнует все на свете. Выходит, вы, как и другие, не видите ничего, кроме собственной задницы.
– Собственную задницу мы тоже не видим… – засмеялся Корвин.
