Не говорю, что он дурак, Затем, что не сужу поспешно, Но он из чванных тех юнцов (Как много развелось их ныне!), Для коих высшей нет святыни, Чем парочка трескучих строф Или сонет высокопарный. А в браке это ни к чему. Но, к огорченью моему, В мой дом проник недуг коварный: Дочь, Ниса, им занемогла. Читает! Зренья ей не жалко. Зачем? Ее Вергилий — прялка,[70] Ее Гелиодор — игла. Вчера решил я заглянуть К ней в комнату: что у девчонки, Мол, на уме? Гляжу — книжонки. Молитвенники? Нет, отнюдь. Вот вкратце результат набега: Страданья двух влюбленных душ[71] — Роман, и греческий к тому ж; Затем стихи Лопе де Вега; Гусман — пройдоха Алемана; Мигель Сервантес Галатея; Очоа Лиры; эпопея Камоэнса; стихи Линьяна; Гильен де Кастро — том комедий; Стихи Фернандо де Эррера Божественного… Где же мера? Меня друзья мои, соседи За попустительство осудят. Один лишь перечень имен — И тот уже вгоняет в сон. Мисено
Э, выйдет замуж — все забудет! Вот как начнет рожать детей, Кормить, воспитывать, так мигом Утратит вкус ко всяким книгам. Не до сонетов будет ей. Октавьо
Тем более, Мисено, ясно: Дуардо ей не подойдет. Читальщица и стихоплет! Семейка хоть куда! Мисено
Напрасно К стихам питаете вы страх. Он пишет их для развлеченья. Октавьо
Я к ним питаю отвращенье. От них один сумбур в мозгах. Не ждите от меня уступки: И то боюсь, — не дай господь! — Что Нису, кровь мою и плоть, Ославят Дон Кихотом в юбке.[72] Те же, Ниса, Лисео и Турин.
Лисео
(Нисе, тихо)
Моя любовь у вас встречает Жестокое пренебреженье, А мне такое униженье Терпеть отнюдь не подобает. Отвергнут Нисой без причин, Быть может, младшею сестрицей Я буду оценен. В столице Я не последний дворянин. Ошибку распознал теперь я: Мечтал, что вас мой пыл зажжет, Но нет — еще прочнее лед Холодного высокомерья. В сестре же вашей не узнать Былой глупышки и невежды, И прежние мои надежды
