Том 5

И так ретиво я взялась за мыло,
Схватилась за хозяйское тряпье,
Что мне вода все юбки замочила.
А я… я слез ручьи лила в нее.
Я плакала. Мне не хватало силы
Удерживать отчаянье мое.
Другие звонко песни распевали,
А я вся отдалась моей печали.

Уж солнце заходило, облака
Своим сияньем алым озаряя;
Румянилась прозрачная река,
Рдел небосклон от края и до края.
Была пора вечерняя близка,
Работа вся окончена дневная.
Прополоскав, мы выжали белье,
И каждая взялась сушить свое.

На кольях укрепили мы веревки,
Развесили сорочки, простыни.
Тут вышли в круг, стройны, красивы, ловки,
Четыре наши девушки, они
Искусством пляски, ловкостью сноровки
Известны всей округе искони.
И тотчас же к ним подскочили живо
Четыре парня — молодцы на диво!

Красавцы! Каждый был лихой танцор,
Все узкобедры и широкоплечи,
Усы торчком и все как на подбор.
Я слушала веселые их речи,
И, равнодушно опустивши взор,
Молчала я: душа была далече.
Молчит язык и слов недостает,
Когда на сердце злой печали гнет.

Взяла тут инструмент свой Хуанилья,
Таящий столько радостей и мук.
Далеко ветра уносили крылья
Его пергаментом смягченный звук.
Она запела. Песня, сегидилья,
Звучала в лад игре искусных рук.
За песни и за их очарованье
Италия завидует Испанье.

Пустились в пляс под звуки песни той
Лоренсо с Хустой, взявши кастаньеты,
К ним вмиг пристал цирюльник молодой.
Он лучшие выделывал курбеты,
Чем на прогулке графский вороной.
О ревность! Тяжелы твои наветы:
Я в это время увидала вдруг,
Как подошел твоей сеньоры друг.

Но радость я доставить не хотела
Ему своим уныньем и тоской,—
Скорей и я к подружкам подлетела
И закружилась в пляске огневой.
Я танцевала так легко и смело,
Что все признали первенство за мной.
Любовь и ревность вместе тут плясали…
А зрители все «браво» мне кричали.

Вдруг слышу голос: «Исавель моя!»
Он! Дон Хуан! Стоит со мною рядом.
Похолодела, запылала я.
Слова его мне были сладким ядом.
На сердце лед, в огне вся кровь моя.
Но крикнула ему я с гневным взглядом:
«Изменник! С равными себе водись;
Я бедная работница, стыдись!»

И по мосту скорее прочь пошла я…
Теперь сама раскаиваюсь в том.
Не знаю я, что делать, дорогая…
Но по ночам я слушаю тайком,
Как напролет всю ночь стоит, вздыхая,
Он до рассвета под моим окном.
Но искренне скажу, меня смущает:
Что мне любовь и ревность предвещают?

КОМНАТА В ДОМЕ ДОНЬИ АННЫ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Донья Мария, Леонора, потом донья Анна и Хуана.

Леонора