Петербургские письма

должно последовать за ним. Граф де Блака просил для сего у Императора фрегат и по­лучил на то самое любезное согласие; канцлер сказал графу, что теперь ему надобно адресоваться прямо к морскому министру. Он уже полагал дело сделанным, но когда стал говорить с адмира­лом Чичаговым, то получил резкий отказ: «Фрегаты нужны нам самим, это совершенно невозможно». И ничто не могло сдвинуть его с сей позиции. Граф де Блака полагал, что, заручившись че­стным словом Императора, он может быть спокоен, но ошибся — все разбилось о несогласие адмирала. <. .)

Не знаю, что будет дальше и что произойдет в Испании, но ни в одной другой стране не может случиться ничего более необы­чайного, чем там, если, конечно, плод сей наконец созрел.

Австрийский посол в своих приглашениях уже не титулует ме­ня посланником, равно как и герцога. Мы еще ничего не решили касательно сего.

75. КАВАЛЕРУ де РОССИ (?)

(Апрель 1808 г.)

<. .) Наконец-то прославленная девица Жорж ¹ явилась на столичной сцене. Из-за репутации ее и неких других обстоятельств я дважды ездил в комедию; для меня это великое баловство. Дол­жен признаться, безумно хотелось мне видеть сию королеву под­мостков, но прежнее мнение мое о ней сильно понизилось. Фана­тики били в ладоши до помертвения, я же нашел ее игру изряд­ною, но часто даже и дурною и никогда возвышенною. Весь тон декламации ее какой-то фальшивый и напыщенный, как вообще все, что исходит из Парижа, начиная от законов и кончая коме­диями. Впрочем, о лице ее не может быть двух мнений, оно ве­ликолепно. Но мы еще не знаем, на что она хочет употребить его.

{Далее шифром:) <?> получилось важное известие², но через несколько дней принцесса Амалия³ сказала одной из моих зна­комых дам, что для сестры ее счастие будет лишь в могиле. Как тут надеяться на лучшую перемену? Чары сей парижской маши­ны, верно, столь же слабы, как и супружеские его чувства. Я стою на том, о чем уже писал вам: любовница — это любов­ница ⁴, а девица Жорж так и останется лишь минутной фанта­зией. <. .)

Жорж— театральный псевдоним французской трагической актрисы Мар­гариты Виммер (1786—1867). Гастролировала в России в 1808, 1809, 1812 гг.

2 «Друзья императрицы пытались излечить Александра, используя девицу Жорж, от его привязанности к княгине Нарышкиной». (Примечание француз­ского издателя. См.: Maistre Joseph, de. Memoires politiques et correspondence diplomatique avec explications et commentaires par Albert Blanc. Paris, 1858. P 317.)

3 Амалия (1776—1823)—принцесса Баден-Дурлахская. Сестра императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I. В 1801—1814 гг. жила в России.

⁴ Любовница — это любовница — имеется в виду Мария Антоновна Нарыш­кина (1779—1854). Урожденная княжна Четвертинская. Жена Д. Л. Нарыш­кина. Фаворитка Александра I. «Все знали о непреходящей любви Александра к Марии Антонии Нарышкиной, женщине, обладавшей редкой красотой. Она пользовалась уважением лучшего петербургского общества, и первые лица Им­перии почитали за честь бывать у нее. Это была не обыкновенная любовница, а женщина с глубокими сердечными привязанностями. Сама императрица не могла не уважать ее и выказывала ей знаки своего внимания. <. .) Г-жа На­рышкина принадлежала к тому кругу лиц, с которым, согласно королевским указаниям, де Местр должен был поддерживать хорошие отношения. Впрочем, она никогда не вмешивалась в политику, что, вероятно, и способствовало дол­гой привязанности к ней императора. Де Местра всегда принимали в ее доме на дружеской ноге» (Mastre Joseph, de. Memoires potjtjques. P 90—91). Из множества других свидетельств характерно следующее впечатление современ­ника: «Кому в России не известно имя Марии Антоновны? Я помню, как в пер­вый год моего пребывания в Петербурге, разиня рот, стоял я перед ее ложей и преглупым образом дивился ее красоте, до того совершенной, что она каза­лась неестественною, невозможною; скажу только одно: в Петербурге, тогда изобиловавшем красавицами, она была гораздо лучше всех. О взаимной любви ее с императором Александром я не позволил бы себе говорить, если бы для кого-нибудь она оставалась тайной; но эта связь не имела ничего похожего с теми, кои обыкновенно бывают у других венценосцев с подданными» (Ви- гель Ф. Ф. Записки. Т. 2. С. 23). От связи с Александром Нарышкина имела дочь Софию Романову, которая скончалась в 1824 г. М. А. Нарышкина всту­пила и во второй брак (ее фамилия по второму мужу Brozine).

76. КАВАЛЕРУ де РОССИ (?)

(АПРЕЛЬ (?) 1808 г.)

<. .) Несчастная Испания! Там, как и повсюду, женщина есть вещь страшная '! Но гонения повсеместны, и революция повсюду. Повторяю: Франция захватила Европу, а Европа — весь мир. Шуазель², д'Аранда³, Помбал⁴, Тануччи⁵, даже Кауниц⁶, Фридрих II и Иосиф II⁷ каждый сам по себе действовали благо­родно, но все вкупе с помощию целой толпы видимых и невиди­мых приспешников так или иначе лишили европейские монархии их опор. Раздался удар, все рассыпалось. Судьбоносный муж под­чинил себе безначальные народы, объединил их железной рукою и повел к назначенной им цели.

Мне представляется, что при желании Англия могла бы обу­строить всех несчастных государей в Америке. Почему бы и нет? Воображение пугается одной мысли о Новом свете, но, в сущ­ности, здесь нет ничего страшного. Тащиться из Рима сюда, пре­терпевая невероятные тяготы и уныние, приходится два месяца, но человек, севший в Кадиксе на корабль вместе с женой, деть­ми и дугами, без малейшего беспокойства через две недели уже преспокойно спит в Гаване. <. .)

Там, как и повсюду, женщина есть вещь страшная — имеется в виду жена испанского короля Карла IV Мария Луиза (1751—1819), поддерживавшая ненавидимого народом своего фаворита и временщика герцога Годоя.

2 Шуазель, Этьенн Франсуа (1719—1785) — герцог д'Амбуаз, граф Стэн- виль. Французский государственный деятель. Министр иностранных дел (1758), военный и морской министр (1761).

3 Болео д'Аранда, Педро Пабло Абарака, де (1718—1799)—граф. Испан­ский государственный деятель. Президент Кастильского Совета (1766). Побор­ник идей просвещенного абсолютизма. Ограничил права Инквизиции, изгнал иезуитов.

4 Помбал, Себастиан Жозе Карвальо Мелло (1699—1782)—маркиз, граф де Оэйрас. Португальский государственный деятель. Министр иностранных дел (1750), премьер-министр (1756). Фактический правитель государства. В 1777 г. после смерти короля Жозе I отстранен от власти и приговорен к смерти, заме­ненной пожизненным изгнанием из столицы.

5 Тануччи, Бернардо (1698—1783)—итальянский политический деятель. Про­ фессор Пизанского университета. Первый министр Неаполитанского Королевства (1734—1776).

6 Кауниц, Венцель Антон Доминик, князь (1711—1794)—граф Ритберг Ав­ стрийский дипломат и государственный деятель. Посол в Париже (1750—1753). Канцлер Германской Империи (1754—1792). Вдохновитель борьбы с нарастаю­щим военным могуществом Пруссии. Считался одним из самых искусных дип­ломатов XVIII века.

7 Иосиф II (1741 —1790)—австрийский император (с 1780). Проводил по­литику просвещенного абсолютизма, т. наз. иозефинизм, в котором высшей целью ставится общее благо, осуществляемое всемогущим государством.

77. КАВАЛЕРУ де РОССИ

<МАЙ 1808 г.)

<. .) В том же письме я сообщал вам о занятии острова Гот­ланд. Экспедиция сия, замышленная адмиралом Чичаговым, осуж­дается всеми здравомыслящими головами по причине воспоследо­вавших от сего событий. Дело в том, что извещенный кем-то дру­гим (возможно, военным министром) Император приказал воз­вратить занявшие сей остров войска в числе 14 или 18.000 солдат, но было уже поздно. Прискакавший в виндавский порт курьер узнал, что пять шведских линейных кораблей с пятитысячным де­ сантом заняли остров без единого выстрела и пленили всех рус­ских. <. .)

Адмирал, противу которого уже составилась могущественная партия, сей в военном смысле смехотворной операцией оконча­тельно погубил себя в глазах общества. Аракчеев, коего я уже достаточно описал вам, несомненно воспользуется ею, дабы низ­вергнуть его. Как меня уверяли, он сказал, что