— Мужественный рыцарь! сказалъ онъ ему, не отчаивайтесь, и не кляните судьбу, приведшую васъ сюда. Быть можетъ въ роковыхъ этихъ встр?чахъ, заблудшій жребій вашъ найдетъ свои истинный путь; ибо непредугаданными путями небо воздвигаетъ падшихъ и обогащаетъ б?дныхъ.
Донъ-Кихотъ собирался благодарить Рока, но въ эту минуту въ л?су раздался шумъ, похожій на топотъ н?сколькихъ всадниковъ. На д?л? оказался однако всего одинъ всадникъ, молодой челов?къ л?тъ двадцати, скакавшій во всю прыть; онъ быхъ въ широкихъ панталонахъ и въ зеленомъ штофномъ камзол? съ золотой бахрамой, въ валонской шляп?, въ навощенныхъ сапогахъ съ золотыми шпорами, съ шпагой, кинжаломъ, маленькимъ мускетомъ и двумя пистолетами за поясомъ. Заслышавъ конскій топотъ, Рокъ обернулся и встр?тился глазами съ молодымъ щеголемъ, сказавшимъ атаману: «я искалъ тебя, безстрашный Рокъ, въ надежд?, что ты облегчишь, если не исц?лишь мои страданія. Но, чтобы не держать тебя въ недоум?ніи, скажу теб?, это я такой; ты, какъ я вижу, не узнаешь меня. Я — Іеронима Клавдія, дочь Симона Форта, твоего искренняго друга и заклятаго врага Клокель Торелльясъ, принадлежащаго въ враждебной теб? сторон?. У твоего личнаго врага Торелльяса, ты знаешь, есть сынъ донъ Винцентъ, по крайней м?р? онъ назывался такъ два часа тому назадъ. Но, чтобы не распространяться слишкомъ о своихъ несчастіяхъ, я разскажу теб? все д?ло въ немногихъ словахъ. Винцентъ любилъ меня и я любила его взаимно, тайно отъ отца; что д?лать! н?тъ въ мір? такой безстрастной женщины, у которой не было бы времени удовлетворить ея желаніямъ, когда она позволяетъ имъ овлад?ть собой. Винцентъ поклялся быть моимъ мужемъ, я поклялась быть его женой, и все ограничилось пока взаимно данными клятвами. Вчера я узнала, что Винцентъ, презр?въ свои клятвы, женится на другой и что сегодня утромъ должна быть его свадьба! Эта потрясающая новость положила пред?лъ моему терп?нію. Отца моего не было дома, и потому мн? легко было од?ться въ это платье и поскакать къ Винценту, котораго я нагнала за милю отсюда. Не теряя времени на пустыя жалобы и оправданія, я выстр?лила въ него сначала изъ одного карабина, потомъ изъ этихъ пистолетовъ, всадила ему въ т?ло бол?е двухъ пуль, и открыла въ немъ выходы, изъ которыхъ честь моя вытекла съ его кровью. Окровавленный, онъ остался на м?ст? въ рукахъ своихъ слугъ, которые не могли или не см?ли защищать его. Теперь я прихожу къ теб? съ просьбою помочь мн? б?жать во Францію, гд? у меня есть родные, у которыхъ я въ состояніи буду безопасно жить, и вм?ст? съ т?мъ прошу тебя, защити отца моего отъ мщенія многочисленной родни Винцента.
Удивленный прекрасной наружностью, энергіей и страннымъ приключеніемъ прекрасной Клавдіи, Рокъ отв?тилъ ей: «отправимся, прекрасная дама, прежде всего взглянуть умеръ ли вашъ врагъ, а потомъ подумаемъ, что д?лать намъ?»
«Пусть никто не трудится защищать эту даму!» воскликнулъ въ эту минуту Донъ-Кихотъ, слушавшій съ большимъ вниманіемъ Клавдію и отв?тъ Рока. «Дайте мн? коня, оружіе, и ожидайте меня зд?сь. Я отправлюсь за этимъ рыцаремъ, и живаго или мертваго заставлю его сдержать слово, данное имъ этой обворожительной красавиц?«.
— И пусть никто въ этомъ не усумнится, добавилъ Санчо, у господина моего счастливая рука въ д?л? устройства супружествъ. Не бол?е двухъ нед?ль тому назадъ онъ заставилъ одного молодаго господина обв?нчаться съ одной молодой д?вушкой, которой онъ далъ слово жениться, а потомъ отперся отъ него, и еслибъ волшебники, пресл?дующіе моего господина, не преобразили этого молодаго челов?ка въ лакея, то эта д?вушка не была бы теперь д?вушкой.
Думавшій въ эту минуту бол?е о приключеніи прекрасной Клавдіи, нежели о своихъ пл?нникахъ, Рокъ не слышалъ ни господина, ни слуги, и приказавъ своимъ оруженосцамъ отдать Санчо все, что они забрали у него, вел?лъ имъ отправиться туда, гд? они провели ночь, а самъ поскакалъ съ Клавдіей отыскать Винцента раненаго или мертваго. Они прі?хали туда, гд? Клавдія оставила своего жениха, но нашли тамъ только сл?ды пролитой крови. Оглянувшись по сторонамъ, они зам?тили н?сколько челов?къ на вершин? одного холма и догадались, что это должно быть слуги донъ-Винцента, уносящіе своего господина живымъ или мертвымъ, чтобы перевязать или похоронить его. Пришпоривъ коней, Рокъ и Клавдія догнали медленно двигавшихся слугъ донъ-Винцента, умолявшаго ихъ угасающимъ голосомъ, оставить его умереть въ этомъ м?ст?; боль отъ ранъ не позволяла ему отправиться дальше. Соскочивъ съ коней Рокъ и Клавдія приблизились въ умирающему. При вид? Гинари слуги донъ-Винцента перепугались, еще бол?е перепугалась Клавдія взглянувъ за своего жениха. Полу-суровая, полу-смягченная подошла она къ Винценту и, взявъ его за руку, сказала ему: «еслибъ ты отдалъ мн?, какъ об?щалъ эту руку, никогда не очутился бы ты въ подобномъ положеніи». Раненый Винцентъ открылъ почти уже закрытые смертью глаза свои и узнавъ Клавдію отв?тилъ ей: «прекрасная, обманутая Клавдія! я вижу, что ты меня убила; но не того заслуживала моя любовь къ теб?: никогда не желалъ я оскорбить тебя ни поступкомъ, ни нам?реніемъ».
— Какъ, воскликнула Клавдія, разв? не отправлялся ты сегодня утромъ обв?нчаться съ богатой насл?дницей Бальбастро — Леонорой?
— Никогда, отв?тилъ Винцентъ; злая зв?зда моя принесла теб? эту ложную в?сть; она пожелала, чтобы ты убила меня въ припадк? ревности; но я счастливъ, оставляя жизнь мою въ твоихъ рукахъ, и, чтобы ты пов?рила мн?, возьми, пожми, если хочешь, эту руку и стань моей женой. Ни ч?мъ другимъ не могу я уничтожить нанесенное мною теб?, какъ думаешь ты, оскорбленіе.
Клавдія пожала ему руку, но сердце ея вм?ст? съ т?мъ такъ сжалось, что она безъ чувствъ упала на окровавленную грудь умиравшаго донъ-Винцента; смущенный Рокъ не зналъ, что д?лать. Слуги поб?жали за водой, чтобы осв?жить двухъ любовниковъ и усп?ли призвать къ чувству Клавдію, но увы! не призвали къ жизни донъ-Винцента. Увид?въ его лежащимъ безъ чувствъ, уб?дившись, что онъ пересталъ ужь жить, Клавдія потрясла воздухъ стонами и наполнила небо своими жалобами; она рвала за себ? волосы и бросала ихъ на в?теръ, раздирала лицо и являла вс? признаки самаго тяжелаго отчаянія. «Жестокая, неблагоразумная женщина!» воскликнула она. «Какъ легко исполнила ты свое ужасное нам?реніе! О, яростная ревность, въ какому ужасному концу приводишь ты т?хъ, которые позволяютъ теб? овлад?ть ихъ сердцами! Безц?нный женихъ мой! теперь, когда ты мой, неумолимая судьба уноситъ тебя съ брачнаго ложа въ могилу!» Въ словахъ Клавдіи было столько горечи и отчаянія, что даже на глазахъ Рока выступили слезы, а онъ не проливалъ ихъ напрасно. Слуги также рыдали на взрыдъ; Клавдія то и д?ло падала въ обморокъ, и весь холмъ казался м?стомъ скорби и слезъ. Рокъ Гинаръ приказалъ, наконецъ, слугамъ донъ-Винцента отнести прахъ несчастнаго господина ихъ въ отцовскій домъ, — до него было недалеко, — чтобы предать его тамъ земл?. Клавдія же изъявила желаніе удалиться въ монастырь, въ которомъ одна изъ ея тетокъ была настоятельницей, желая окончить жизнь свою подъ кровомъ безсмертнаго и бол?е прекраснаго Жениха. Одобривъ ея святое р?шеніе, Рокъ предложилъ проводить ее до того м?ста, гд? она желала укрыться, и защищать отца ея отъ мести родныхъ донъ-Винцента. Клавдія отказалась отъ этого и съ растерзаннымъ сердцемъ удалилась съ холма. Слуги домъ Винцента понесли домой трупъ господина ихъ, а Рокъ возвратился къ своей шайк?. Таковъ былъ конецъ любви Клавдіи Іеронимы. Удивляться ли этому? нич?мъ неудержимый порывъ сл?пой ревности направлялъ волю несчастной нев?сты.
Рокъ Гинаръ нашелъ своихъ оруженосцевъ такъ, гд? приказалъ имъ ожидать себя. Посреди ихъ — верхомъ на Россинант? — сид?лъ Донъ-Кихотъ, уговаривая бандитовъ отказаться отъ этой жизни, одинаково опасной для т?ла и души. Но большая часть его слушателей были грубые гасконцы, и р?чь Донъ-Кихота не производила на нихъ особеннаго впечатл?нія. Воротившись, Рокъ прежде всего опросилъ Санчо, получилъ ли онъ назадъ взятыя у него вещи?
— Получилъ, отв?тилъ Санчо, и теперь не досчитываюсь только трехъ головныхъ платковъ, дорогихъ для меня, какъ три большіе города.
— Что ты городишь? воскликнулъ одинъ изъ бандитовъ, эти платки у меня, они трехъ реаловъ не стоятъ.
— Твоя правда, сказалъ Донъ-Кихотъ, но оруженосецъ мой ц?нитъ ихъ такъ высоко во вниманію къ той особ?, которая дала ихъ мн?.
Рокъ Гинаръ вел?лъ отдать Санчо его платки, и выстроивъ зат?мъ свою шайку приказалъ разложить передъ бандитами вещи, деньги, одежду, словомъ все, что было награблено ими со дни посл?дняго разд?ла; посл? чего, быстро оц?нивъ всю эту добычу и переведши на деньги то, чего нельзя было разд?лять, онъ распред?лилъ все это между своими оруженосцами съ такой справедливостью, что ни въ чемъ не преступилъ ни одного пункта распред?лительнаго права. Вс? остались довольны, и Рокъ сказалъ Донъ-Кихоту: «если-бы съ этими людьми не быть такимъ справедливымъ и точнымъ, такъ не сладить съ ними никому». Услышавъ это, Санчо добавилъ, «по тому, что я вижу зд?сь, можно судить, какъ иного значитъ справедливость даже у воровъ». Въ отв?тъ на это, одинъ бандитъ поднялъ аркебузъ, и в?роятно размозжилъ-бы имъ голову Санчо,
