вице-король пом?стился по средин? и спросилъ, что побудило ихъ тамъ внезапно вступить въ бой?
«Споръ о первенств? красоты,» отв?тилъ рыцарь серебряной луны и онъ повторилъ все, сказанное имъ Донъ-Кихоту, и условія, на которыхъ долженъ былъ состояться поединокъ. Вице-король подошелъ къ донъ-Антоніо и спросилъ его, знаетъ ли онъ, кто этотъ рыцарь серебряной луны, и не шутка-ли это какая нибудь, которую вознам?рились сыграть съ Донъ-Кихотомъ. Донъ-Антоніо сказалъ, что онъ не знаетъ ни кто этотъ рыцарь, ни того, въ шутку или серьезно устроенъ этотъ поединокъ. Отв?тъ его заставилъ призадуматься вице-короля; онъ не зналъ, сл?дуетъ ли ему допустить или остановивъ бойцовъ. Ув?ренный однако, что это должна быть какая нибудь шутка, онъ сказалъ: «господа, если вамъ остается только одно — умереть или настоять на своемъ, если господинъ Донъ-Кихотъ неумолимъ, а рыцарь серебряной луны не хочетъ уступить, въ такомъ случа? впередъ, и да хранитъ васъ Богъ». Рыцарь серебряной луны и Донъ- Кихотъ весьма в?жливо поблагодарили вице-короля за данное имъ позволеніе сразиться. Поручивъ себя зат?мъ, по обыкновенію, отъ всей души Богу и своей дам? Дульцине?, Донъ-Кихотъ выигралъ немного пространства, вида, что противникъ его д?лаетъ тоже самое, и не ожидая звука трубы и никакого боеваго сигнала къ нападенію, противники въ одно время повернули своихъ коней. Конь рыцаря серебряной луны былъ, однако, легче, такъ что рыцарь напалъ на Донъ-Кихота, проскакавъ всего дв? трети пространства, и такъ сильно толкнулъ своего противника, не дотронувшись до него копьемъ, — онъ нарочно снялъ съ него наконечникъ, — что во мгновенье ока опрокинулъ его на песокъ вм?ст? съ Россинантомъ. Подб?жавъ въ ту же минуту въ поб?жденному Донъ-Кихоту и приставивъ въ забралу его копье, рыцарь серебряной луны сказалъ ему: «рыцарь! вы поб?ждены, и даже убиты, если не согласитесь исполнить условій нашего поединка.» Не подымая забрала, у падшій и разбитый Донъ-Кихотъ глухимъ, протяжнымъ, какъ бы выходившимъ изъ глубины могилы голосомъ отв?тилъ рыцарю серебряной луны:
«Дульцинея прекрасн?е вс?хъ женщинъ на св?т?, а я несчастн?е вс?хъ рыцарей въ мір?; истины этой не должно компрометировать мое безсиліе поддерживать ее. Вонзай, рыцарь, вонзай это копье въ мою грудь и возьми мою жизнь, взявши мою честь.»
— Н?тъ, н?тъ! воскликнулъ рыцарь серебряной луны, да сіяетъ въ непомеркающемъ св?т? слава Дульцинеи Тобозской! я требую только, чтобы господинъ Донъ-Кихотъ удалился на одинъ годъ, или на такое время, какое я ему назначу, въ свою деревню, какъ это условлено между нами, прежде ч?мъ мы встр?тились съ оружіемъ въ рукахъ.
Вице-король, донъ-Антоніо и н?сколько другихъ лицъ, ясно услышали и слова рыцаря серебряной луны и отв?тъ Донъ-Кихота, сказавшаго, что если только ему не повелятъ ничего. предосудительнаго для Дульцинеи, такъ онъ исполнитъ все, какъ благородный рыцарь. Услышавъ это, рыцарь серебряной луны повернулъ коня и поклонившись вице-королю, поскакалъ маленькимъ галопомъ съ м?ста побоища. Вице- король вел?лъ донъ-Антоніо посл?довать за этимъ рыцаремъ и узнать, во что бы то ни стало, кто онъ такой? Донъ-Кихота подняли т?мъ временемъ съ земли и открыли его бл?дное, безжизненное, покрытое потомъ лицо. Россинантъ же чувствовалъ себя такъ плохо, что не могъ подняться на ноги. Отуманенный слезами Санчо не зналъ что д?лать, что говорить. Все, происходившее вокругъ него, казалось ему какимъ-то сномъ, какимъ-то очарованіемъ. Онъ вид?лъ своего господина поб?жденнымъ, помилованнымъ, давшимъ слово не прикасаться къ оружію въ теченіе года. Онъ вид?лъ помраченнымъ св?тъ его славы и вс? об?щанія его, вс? надежды свои обращенными въ прахъ, разв?янными какъ дымъ. Ему мерещился Россинантъ искал?ченнымъ, а господинъ его разбитымъ на всю жизнь; благо еще, еслибъ разбитые члены возстановляли разстроенный мозгъ. Наконецъ рыцаря отнесли на носилкахъ, принесенныхъ, по приказанію вице-короля, къ донъ-Антоніо, а вице-король возвратился во дворецъ, желая узнать, кто былъ рыцарь серебрянной луны, приведшій Донъ-Кихота въ такое несчастное положеніе.
Глава LXV
Донъ-Антоніо Морено отправился всл?дъ за рыцаремъ серебряной луны, котораго пресл?довала толпа ребятишекъ разнаго возраста до самой гостинницы въ центр? города, гд? онъ остановился. Желая, во чтобы бы то ни стало, узнать, кто этотъ незнакомецъ, донъ-Антоніо вошелъ за нимъ въ гостиницу и посл?довалъ въ отд?льную комнату, гд? къ рыцарю подошелъ оруженосецъ снять съ него оружіе. Видя, что его не оставляетъ какой-то господинъ, рыцарь серебряной луны сказалъ донъ-Антоніо: и догадываюсь зач?мъ вы пришли; вамъ угодно узнать, это а? Извольте — я вамъ разскажу это, т?мъ временемъ, какъ оруженосецъ мой станетъ снимать съ меня оружіе. Причинъ скрываться у меня н?тъ; я, милостивый государь, — бакалавръ Самсонъ Карраско, живу въ одной деревн? съ Донъ-Кихотомъ Ламанчскимъ, возбуждающимъ общее состраданіе къ себ? во вс?хъ его знакомыхъ, во мн?, быть можетъ, бол?е ч?мъ въ комъ-нибудь другомъ. Полагая, что онъ можетъ выздоров?ть только сидя спокойно дома, я искалъ средствъ устроить это д?ло. Три м?сяца тому назадъ я отправился всл?дъ за нимъ, въ образ? рыцаря зеркалъ, встр?тился съ нимъ на дорог?, и над?ясь поразить его безъ крови и ранъ, вызвалъ его на бой съ условіемъ, что поб?жденный предается на волю поб?дителя. Считая уже Донъ-Кихота поб?жденнымъ, я думалъ потребовать отъ него, чтобы онъ возвратился домой и не вы?зжалъ оттуда въ теченіи года; — этимъ временемъ, я думалъ, можно будетъ вылечить его. Но судьб? угодно было чтобы не я, а онъ поб?дилъ и свалилъ меня на землю. Такимъ образомъ надежды мои были обмануты. Донъ-Кихотъ отправился дальше, а я возвратился домой пристыженный, поб?жденный и порядкомъ помятый своимъ довольно опаснымъ паденіемъ. Это не отбило у меня, однако, охоты еще разъ отправиться за Донъ-Кихотомъ и поб?дить его въ свою очередь, что мн? и удалось сд?лать сегодня въ вашихъ глазахъ. Всегда в?рный своему слову, в?рный обязанностямъ странствующаго рыцарства, Донъ-Кихотъ безъ всякаго сомн?нія честно исполнитъ то, что я вел?лъ ему. Вотъ вамъ вся исторія. Прошу васъ только не говорить это я, чтобы мое благое нам?реніе не пропало втун?, и мн? бы удалось возвратить разсудокъ челов?ку очень умному, когда онъ забываетъ о странствующемъ рыцарств?.
— О, милостивый государь, воскликнулъ донъ-Антоніо, да проститъ вамъ Богъ наносимую вами всему міру потерю, вашимъ желаніемъ возвратить разсудокъ самому интересному безумцу, какой когда либо существовалъ за св?т?. Неужели вы не видите, что польза отъ его ума никогда не вознаградитъ потери того удовольствія, которое доставляютъ вс?мъ намъ его безумства, и вся наука, все искуство господина бакалавра врядъ-ли возвратятъ вполн? разсудокъ такому ц?льному безумцу. Еслибъ это не было жестоко, я пожелалъ бы, чтобы Донъ-Кихотъ никогда не вылечился и не лишалъ бы насъ удовольствія, доставляемаго не только его собственными безумствами, но еще безумствомъ оруженосца его Санчо Пансо, способнаго наименьшей глупостью своей разсм?шить саму меланхолію. Но я не скажу больше ничего, и посмотрю, правъ ли я былъ, сказавши, что господинъ Карраско ничего не выиграетъ своей поб?дой. — Бакалавръ зам?тилъ, что д?ло, во всякомъ случа? приняло благопріятный оборотъ и онъ расчитываетъ на счастливый исходъ, посл? чего простившись съ донъ-Антоніо, в?жливо предложившаго ему свои услуги, онъ приказалъ взвалить на мула свое оружіе, и верхомъ на томъ самомъ кон?, на которомъ сражался въ посл?дній разъ съ Донъ-Кихотомъ, онъ покинулъ городъ и возвратился въ свою деревню, не встр?тивъ въ дорог? ничего особеннаго, достойнаго быть описаннымъ въ этой истинной исторіи.
Донъ-Антоніо передалъ вице-королю все, что сказалъ ему Карраско, не доставивъ ему разсказомъ своимъ особеннаго удовольствія, и не мудрено: удаленіе Донъ-Кихота съ рыцарской арены лишило такого удовольствія вс?хъ, до кого достигала в?сть о его похожденіяхъ.
Шесть дней пролежалъ Донъ-Кихотъ въ постели, грустный, скорбящій, задумчивый, въ безвыходно мрачномъ настроеніи духа, думая ежеминутно о роковомъ своемъ пораженіи. Санчо старался какъ могъ ут?шить его и между прочимъ сказалъ ему: «мужайтесь, повесел?йте, господинъ мой; въ особенности благодарите Бога за то, что свалившись за землю, вы не сломали себ? ни одного ребра. Гд? даются, тамъ, ваша милость, и отдаются удары, не везд? тамъ сало гд? есть на что пов?сить его и отправьте съ Богомъ лекаря, мы васъ вылечимъ и безъ него. Возвратимся, право, домой и полно намъ рыскать по св?ту за приключеніями, да разъ?зжать по нев?домымъ землямъ. И если вамъ, ваша милость, наимен?е здоровится, то у меня наибольше теряется. Я потерялъ съ губернаторствомъ охоту быть губернаторомъ, не потерявши охоты сд?латься графомъ; но теперь вы перестали быть рыцаремъ и значитъ не быть вамъ королемъ, а мн? — графомъ и вс?мъ моимъ надеждамъ суждено, видно, разв?яться дымомъ.
— Молчи, Санчо, отв?тилъ Донъ-Кихотъ; разв? ты не знаешь, что я обязанъ удалиться въ деревню
