странное см?шеніе глупости съ умомъ. Поутру, когда губернаторъ всталъ съ постели, ему подали, по приказанію доктора Педро Черстваго, немного варенья и н?сколько глотковъ холодной воды; Санчо съ удовольствіемъ пром?нялъ бы эту закуску на ломоть хл?ба съ кистью винограду. Покоряясь, однако, судьб?, онъ удовольствовался т?мъ, что ему подали къ великому горю души и неудовольствію его желудка. Педро ув?рилъ его, что легкія и н?жныя кушанья осв?жаютъ умъ, а это всего важн?е, какъ говорилъ онъ, для высокихъ должностныхъ особъ, которымъ нужно д?йствовать больше умомъ, ч?мъ т?ломъ. Благодаря этимъ резонамъ добрый Санчо принужденъ былъ все время голодать на своемъ остров? и такъ сильно, что онъ проклиналъ въ душ? и свое губернаторство и того, кто сд?лалъ его губернаторомъ. Т?мъ не мен?е, голодный, съ однимъ вареньемъ въ желудк?, онъ принялся посл? завтрака за работу. Къ нему явился въ это утро какой-то незнакомый челов?къ, и въ присутствіи мажордома и всей остальной свиты губернатора попросилъ его р?шить такой вопросъ: широкая и глубокая р?ка разд?ляетъ земли одного и того же влад?льца, но прошу вашу милость, сказалъ онъ губернатору, внимательно слушать меня, это д?ло не пустячное и р?шить его не легке. На конц? моста, перекинутаго черезъ эту р?ку, продолжалъ онъ, стоитъ вис?лица и при ней устроенъ въ н?которомъ род? трибуналъ, въ которомъ зас?даютъ четыре судьи, долженствующіе наблюдать за исполненіемъ такого закона, постановленнаго влад?льцемъ р?ки, моста и мн?нія: «Всякій кто перейдетъ по этому мосту съ одного берега на другой», гласитъ законъ, «долженъ сказать подъ присягой кто онъ, куда идетъ, зач?мъ? Если онъ скажетъ правду, пропустить его; если солжетъ, пов?сить — безъ всякихъ разсужденій». Не смотря на существованіе такого строгаго закона, черезъ мостъ проходило много народу, и смотря потому, что показывали подъ присягою проходившіе люди, судъ р?шалъ правду ли говорятъ они или н?тъ; если правду, тогда ихъ пропускали. Между т?мъ случилось такъ, что одинъ челов?къ, перешедшій черезъ мостъ, сказалъ подъ присягою: «Клянусь Богомъ, я отправляюсь, чтобы быть пов?шеннымъ на этой вис?лиц?«. Услышавъ это, судьи сказали себ?: «если мы пропустимъ этого челов?ка, то выйдетъ, что онъ совралъ и по закону долженъ умереть; если же мы пов?симъ его, тогда выйдетъ, что онъ сказалъ правду, и по закону в?шать его мы не им?емъ права». И р?шили они, господинъ губернаторъ, спросить ваше мн?ніе, что д?лать въ этомъ случа?; до сихъ поръ они не могли придти ни къ какому р?шенію. Слава о вашей тонкой и глубокой проницательности побудила судей послать меня къ вашей милости и спросить у васъ, какъ р?шить это запутанное д?ло?
— Т?, которые послали васъ во мн?, сказалъ Санчо, могли избавить себя отъ этого труда, потому что у меня въ ум? меньше проницательности, ч?мъ мяса въ т?л?. Повторите, однако, въ чемъ д?ло, такъ, чтобы я хорошо его понялъ; можетъ быть я и съум?ю найти р?шеніе.
Незнакомецъ повторялъ это д?ло еще разъ или даже два раза, и Санчо сказалъ ему тогда: «я р?шилъ бы это д?ло очень просто: подсудимый клянется, что онъ пришелъ умереть на вис?лиц?, сл?дственно, если его пов?сятъ — выйдетъ, что онъ сказалъ правду и по закону в?шать его нельзя; если же его отпустятъ, выйдетъ, что онъ ложно присягнулъ и по тому же самому закону онъ долженъ быть пов?шенъ».
— Совершенно справедливо, господинъ губернаторъ, сказалъ посланный.
— Поэтому, продолжалъ Санчо, ту часть этого челов?ка, которая сказала правду, сл?дуетъ отпустить, а ту, которая солгала — пов?сить.
— Въ такомъ случа? его придется разр?зать на дв? части, на лгущую и говорящую правду, отв?тилъ посланный; если же его разр?зать, тогда не къ чему ни в?шать, ни отпускать его, и законъ будетъ не удовлетворенъ, между т?мъ нее д?ло въ тонъ, чтобы удовлетворить законъ.
— Послушайте, отв?тилъ Санчо. Или я дубина, или этотъ челов?къ, им?етъ столько же права пройти черезъ мостъ, сколько быть пов?шеннымъ; правда спасаетъ его отъ вис?лицы, а ложь приговариваетъ въ ней. Если же это такъ, то, скажите пославшимъ васъ судіямъ, что, по моему мн?нію, сл?дуетъ помиловать этого челов?ка. На в?сахъ правосудія причины осудить и помиловать его одинаковы, а между т?мъ лучше сд?лать хорошее д?ло, ч?мъ дурное; это я написалъ и подписалъ бы, если бы ум?лъ писать. Къ тому же, я высказалъ въ этомъ случа? не свое мн?ніе, а повторилъ одно наставленіе, данное мн?, между прочими, господиномъ моимъ Донъ-Кихотомъ, наканун? моего отправленія губернаторомъ на островъ; онъ говорилъ, что когда приговоръ колеблется, то его сл?дуетъ склонить на сторону милосердія. Благодари Бога, я вспомнилъ это наставленіе теперь, когда оно пришлось такъ кстати.
— Вы изволили сказать великую правду, перебилъ мажордомъ, и самъ Ликургъ, начертавшій законы Лакедемонянамъ, не могъ-бы постановить, но моему мн?нію, лучшаго приговора. Этимъ мы окончимъ сегодня судебныя разбирательства, и я сд?лаю распоряженіе, чтобы господинъ губернаторъ пооб?далъ теперь въ свое удовольствіе.
— Этого мн? только и нужно, воскликнулъ Санчо; давайте мн? ?сть и лейте на меня ц?лый дождь вопросовъ и отв?товъ; я берусь отв?чать на нихъ на лету.
Мажордомъ, котораго начинала мучить сов?сть за то, что онъ убиваетъ голодомъ такого мудраго губернатора, сдержалъ на этотъ разъ свое слово. Къ тому же онъ думалъ покончить съ губернаторомъ въ эту же ночь, сыгравши съ нимъ посл?днюю штуку, которую ему поручено было устроить.
Посл? об?да, когда Санчо, пренебрегши вс?ми правилами и афоризмами доктора Тертафуэра, кушалъ десертъ, въ столовую вошелъ курьеръ съ письмомъ отъ Донъ-Кихота. Санчо вел?лъ секретарю прочитать это письмо сначала про себя, а потомъ въ слухъ, если въ немъ не окажется ничего особеннаго. Проб?жавъ письмо, секретарь сказалъ, что оно достойно быть напечатано золотыми буквами и потому можетъ быть прочтено вслухъ. Вотъ оно:
«Въ то время когда я ожидалъ, другъ Санчо, изв?стій о твоихъ глупостяхъ и твоемъ нев?жеств?, я получилъ напротивъ того изв?стіе о твоемъ мудромъ поведеніи, и. вижу въ этомъ особенную въ теб? милость небесную, воздвигающую б?дняка изъ навоза и просв?щающую глупца св?томъ мудрости. Говорятъ, что ты управляешь, какъ челов?къ, и оставаясь челов?комъ съум?лъ умалиться до твари безсловесныя. Зам?чу теб?, однако, Санчо, что для поддержанія своего достоинства намъ сл?дуетъ иногда возноситься надъ смиреніемъ нашего духа; на высокой общественной ступени челов?къ долженъ держать себя соотв?тственно требованіямъ своего сана, а не своей природной наклонности. Од?вайся, Санчо, хорошо; украшенная палка перестаетъ казаться палкой. Не говорю, чтобы ты украшалъ себя кружевами и драгоц?нными каменьями, и будучи гражданскимъ сановникомъ носилъ военное платье, но од?вайся прилично и чисто, соотв?тственно твоему званію. Повторяю теб? еще разъ: будь обходителенъ и ласковъ со вс?ми и заботься вс?ми силами о народномъ продовольствіи, помня, что ничто не гнететъ такъ несчастнаго б?дняка, какъ голодъ. Этимъ ты расположишь въ себ? жителей управляемаго тобою края.
Не пиши много бумагъ и приказаній: старайся писать и приказывать только д?ло, въ особенности же старайся, чтобы приказанія твои были исполняемы; иначе лучше не отдавать ихъ. Они покажутъ только, что правитель, им?вшій достаточно мудрости и власти издать ихъ, не им?етъ р?шимости и силы заставить исполнить ихъ. Предназначенные устрашить и никогда не исполняющіеся законы становятся подобными чурбану, царю лягушекъ, устрашившему ихъ сначала своимъ видомъ, но впосл?дствіи пренебреженнаго и презираемаго до того, что лягушки стали вскакивать ему на шею. Будь матерью для доблести и мачихой для пороковъ. Не будь всегда строгимъ, но не будь и всегда снисходительнымъ, держись средины между двумя крайностями. Пос?щай тюрьмы, рынки, скотобойни; присутствіе власти въ подобныхъ м?стахъ есть д?ло чрезвычайной важности. Ут?шай заключенныхъ, ожидающихъ скоро приговора. Будь бичемъ мясниковъ и торговцевъ, заставляя ихъ отпускать товаръ въ должномъ количеств?. Если ты скупъ, жаденъ, пристрастенъ къ женщинамъ, старайся скрыть эти недостатки отъ глазъ народа; если объ этомъ узнаютъ, особенно т? люди, которые будутъ им?ть какое-нибудь д?ло до власти, тебя скоро одол?ютъ съ слабой стороны и приведутъ въ глубин? погибели. Читай и перечитывай, вспоминай и запоминай сов?ты и наставленія, которыя я написалъ для тебя передъ отправленіемъ твоимъ на островъ. Ты найдешь въ нихъ, какъ самъ увидишь, облегченіе въ трудахъ и средство побороть преграды, встр?чаемыя властителями на каждомъ шагу. Пиши къ герцогу, не покажись неблагодарнымъ къ нему: неблагодарность есть дочь гордости и одинъ изъ величайшихъ гр?ховъ за св?т?. Челов?къ благодарный къ людямъ показываетъ, что онъ будетъ благодаренъ и къ тому, отъ котораго онъ получилъ и продолжаетъ получать столько милостей.
Герцогиня послала нарочнаго къ жен? твоей Терез? Пансо съ твоимъ охотничьимъ платьемъ и другимъ подаркомъ; мы каждую минуту ожидаемъ отъ нея отв?та. Я былъ немного нездоровъ: котъ
