правосудіе умолкло за пред?лами столицы. Они ошибаются. Взять констеблей, м-ръ Джинксъ. — Моззель.
— Чего угодно вашей чести?
— Груммеръ зд?сь?
— Зд?сь, ваша честь.
— Послать Груммера.
Моззель удалился и черезъ минуту ввелъ за со бою пожилого джентльмена въ огромн?йшихъ ботфортахъ. Къ числу его особенностей принадлежали: носъ, им?вшій бутылочную форму, хриплый и басистый голосъ, длиннополый сюртукъ табачнаго цв?та и глаза, разб?гавшіеся во вс? стороны.
— Груммеръ, — сказалъ судья.
— Я зд?сь, — отв?чалъ Груммеръ.
— Все ли спокойно въ город??
— Все. Мальчишекъ отправили къ ихъ родителямъ: половина народонаселенія отправилась на криккетъ.
— Строгія м?ры необходимы для этихъ негодяевъ, — сказалъ судья р?шительнымъ тономъ.
— Точно такъ, сэръ, — сказалъ Джинксъ.
— Очень хорошо, — сказалъ судья, отм?чая констеблей! — вы представьте ко мн? этихъ негодяевъ сегодня передъ об?домъ. Приказываю вамъ арестовать ихъ въ гостиниц? 'Большого б?лаго коня'. Вы помните, какія распоряженія были мною лично сд?ланы относительно кулачныхъ бойцовъ?
М-ръ Груммеръ посп?шилъ зам?тить съ подобострастнымъ поклономъ, что онъ никогда не забудетъ этого зам?чательнаго факта.
— Дуэли запрещены закономъ, м-ръ Джинксъ?
— Запрещены.
— Очень хорошо. Груммеръ, возьмите стражу и арестуйте немедленно этихъ негодяевъ. — Моззель.
— Что прикажете!
— Покажите дорогу этой леди.
Миссъ Уизерфильдъ поклонилась и вышла, преисполненная глубокимъ уваженіемъ къ обширной учености городского мэра. М-ръ Нупкинсъ пошелъ завтракать, повторивъ еще разъ свои грозныя приказанія относительно лондонскихъ головор?зовъ.
Между т?мъ невинный м-ръ Пикквикъ и его друзья, не предчувствуя грозы, собиравшейся надъ ихъ головами, спокойно сид?ли за об?деннымъ столомъ и разговаривали дружелюбно о разныхъ житейскихъ предметахъ назидательнаго свойства. Уже м-ръ Пикквикъ началъ разсказывать о своихъ забавныхъ похожденіяхъ въ продолженіе предшествующей ночи, какъ вдругъ дверь отворилась, и въ комнату весьма нев?жливо заглянула какая-то фигура. Глаза, принадлежавшіе этой фигур?, остановились прежде всего на особ? ученаго мужа и, казалось, вполн? были удовлетворены результатомъ своихъ наблюденій, потому что, всл?дъ зат?мъ, туловище сказанной фигуры ввалилось въ комнату, къ великому изумленію вс?хъ находившихся въ ней джентльменовъ. Само собою разум?ется, что это былъ не кто другой, какъ самъ м-ръ Груммеръ.
М-ръ Груммеръ любилъ везд? и во всемъ систематическій порядокъ, бывшій необходимымъ сл?дствіемъ способности углубляться въ свой спеціальный предметъ. Первымъ его д?ломъ было запереть дверь изнутри: вторымъ — выполировать свой лобъ и щеки шелковымъ платкомъ: третьимъ — поставить свою шляпу вм?ст? съ шелковымъ платкомъ на ближайшій стулъ, и, наконецъ, четвертымъ — вынуть изъ кармана коротенькій жезлъ и устремить его на особу президента Пикквикскаго клуба.
М-ръ Снодграсъ опомнился прежде вс?хъ и посп?шилъ прервать всеобщее молчаніе. Онъ пристально взглянулъ на м-ра Груммера и произнесъ выразительнымъ тономъ:
— Это не общая комната, сэръ. Вы ошиблись. Это наша, частная комната.
— Въ глазахъ закона н?тъ ни общихъ, ни частныхъ комнатъ, — отв?чалъ съ важностью м-ръ Груммеръ.
Пикквикисты съ изумленіемъ взглянули другъ на друга.
— Кто зд?сь м-ръ Топманъ? — спросилъ м-ръ Груммеръ.
О м-р? Пикквик? не было надобности осв?домляться: прозорливый констэбль угадалъ его съ перваго взгляда.
— Мое имя Топманъ, — сказалъ проворный Пикквикистъ, носившій эту достославную фамилію.
— A мое имя — законъ, — подхватилъ м-ръ Груммеръ.
— Что? — сказалъ м-ръ Топманъ.
— Законъ, — повторилъ м-ръ Груммеръ, — власть гражданская, судебная, исполнительная — вотъ мои титулы. Все обстоитъ благополучно, и я арестую васъ, Пикквикъ и Топманъ, именемъ закона, какъ виновныхъ въ нарушеніи общественнаго спокойствія и противъ короля.
— Что вы подъ этимъ разум?ете, сэръ? — сказалъ м-ръ Топманъ, быстро вскакивая съ м?ста.
— Эй! — закричалъ м-ръ Груммеръ, пріотворяя потихоньку дверь на два или на три дюйма. — Доббли!
— Зд?сь я, — отв?чалъ басистый голосъ изъ корридора.
— Войдите сюда, Доббли, — сказалъ м-ръ Груммеръ.
И въ комнат? господъ пикквикистовъ появилась новая фигура исполинскаго разм?ра, съ грязнымъ лицомъ, опухлыми щеками и багрово-краснымъ носомъ.
— A другіе остались тамъ? — спросилъ м-ръ Груммеръ.
— Вс? за дверью, — отв?чалъ Доббли.
— Примите команду и ведите ихъ сюда, — сказалъ м-ръ Груммеръ.
И не дальше, какъ черезъ минуту въ комнату вошло полдюжины молодцовъ съ коротенькими жезлами, завершенными м?дной короной, эмблемой королевскаго правосудія. Немедленно вс? они приняли грозную позицію и, по данному знаку, обратили свои жезлы на господъ Пикквика и Топмана.
Ученый мужъ и в?рные его ученики быстро вскочили съ своихъ м?стъ!
— Что значитъ это вторженіе въ мою квартиру? — спросилъ м-ръ Пикквикъ. — Разв? вы не знаете, что домъ англичанина неприкосновененъ.
— Кто вел?лъ арестовать меня? — сказалъ м-ръ Топманъ.
— Что вамъ зд?сь надобно? — сказалъ м-ръ Снодграсъ.
М-ръ Винкель не сказалъ ничего, но устремилъ на Груммера такой огненный взоръ, который могъ бы просверлить его насквозь, если бы въ грудь этого челов?ка могло зарониться какое-нибудь чувство; но м-ръ Груммеръ остался непоколебимымъ, какъ гранитъ.
Ожидая сильнаго сопротивленія, исполнители закона засучили рукава своихъ сюртуковъ, подняли ихъ кверху и обнаружили полную готовность приступить къ сильнымъ м?рамъ. Такая демонстрація не ускользнула отъ очей ученаго мужа, и онъ быстро сообразилъ, что всякій гражданинъ, руководимый внушеніями сов?сти и чести, обязанъ во вс?хъ случаяхъ повиноваться законнымъ властямъ. На этомъ основаніи м-ръ Пикквикъ, шепнувъ пару словъ на ухо м-ру Топману, изъявилъ немедленно свое согласіе идти по доброй вол? въ домъ городского мэра, зам?тивъ предварительно, что въ скоромъ времени, по прибытіи въ Лондонъ, онъ призоветъ на помощь высшую юридическую власть и начнетъ процессъ противъ т?хъ, кто осм?лился оскорбить въ лиц? его права свободнаго англійскаго гражданина. Всеобщій хохотъ исполнителей закона послужилъ дружнымъ и единодушнымъ отв?томъ на р?чь ученаго мужа. Одинъ только Груммеръ сохранилъ спокойствіе, приличное его сану.
Но лишь только м-ръ Пикквикъ изъявилъ готовность покориться законамъ своего отечества, вдругъ возникло затрудненіе, котораго сначала никакъ нельзя было предвид?ть. Уже передъ самою дверью комнаты пикквикистовъ сформировалось ц?лое полчище трактирныхъ слугъ, мальчишекъ и служанокъ, сб?жавшихся смотр?ть на веселый спектакль въ ст?нахъ 'Большого б?лаго коня'. Не оказывалось ни мал?йшаго сомн?нія, что полчище превратится въ необозримый легіонъ, какъ скоро процессія переступитъ за порогъ этого жилища. Принимая въ соображеніе такое обстоятельство, м-ръ Пикквикъ, при всемъ уваженіи къ британской юриспруденціи, отказался наотр?зъ выступить подъ карауломъ на улицу въ качеств? преступника, окруженнаго полицейской стражей. М-ръ Груммеръ въ свою очередь никакъ не соглашался идти въ сторон?, по другую сторону улицы, разсчитывая весьма основательно, что арестанты
