Правое колено Мэгги подломилось, когда Гвен ткнулась ей под коленку носом, вырвав из прошлого и возвращая в настоящее. Дрожа, Мэгги прислонилась к Гвен, а собака присела рядом с ней. Мэгги очень не нравилось, что она не понимает этих воспоминаний. Они не согласовались с тем, что она знала о Саре, о времени, проведенном с Аластерами. Если можно доверять своим воспоминаниям, то Сара не только солгала насчет разбитой вазы для цветов, но в доме в ту ночь был кто-то еще. Кто-то, кто ссорился с Сарой.
Гвен заскулила. Пора идти. Мэгги взглянула на часы. Еще только одиннадцать. Сколько бессонных часов ей предстоит провести, зная, что она в ночь пожара не спала. Возможно, она спустилась вниз. И могла сделать что угодно. Эта картинка из прошлого разрушила ее фантазию о маленькой Мэгги, уютно спящей в своей постельке и ни в чем не повинной.
Прежде чем войти в кухню, Мэгги сняла у двери туфли. С лапами Гвен она ничего не могла поделать. Поэтому Мэгги и держала всю мебель в чехлах и научилась рассматривать грязь как временное неудобство, а не вселенскую катастрофу. Это был единственный способ соседствовать в жизни с волкодавом.
Она вынула из шкафа с продуктами паштет и вишневый лимонад. Вода никогда долго не оставалась холодной с этом доме с неисправным кондиционером. Поэтому она не ставила ее в холодильник. Гвен растянулась на полу у открытой задней двери, надеясь поймать сквозняк. Мэгги ногой отодвинула стул от стола и плюхнулась на него.
Именно тогда она и попалась ей на глаза — газетная вырезка. Та самая, которую она сожгла на решетке камина. Она помнила, как бумага чернела в огне, который полз по странице.
Но вот она снова здесь. Посреди ее стола. Вырезанная точно так же. Смятая на сгибах точно так же.
Без всяких оснований Бо лелеял надежду на то, что он позвонит в несколько мест и кто-нибудь на другом конце провода вспомнит тот пожар. Он посмотрел на часы. Только что пробило полдень. Бо уже не надеялся на такой исход. На его факс не было получено ни одного ответа.
Сотрудники половины отделений, с которыми он связался, пообещали перезвонить ему, так как не могли найти журнал с записями такой давности. Восемнадцать лет — большой срок, говорили они, в их тоне ясно слышалось сомнение, не обещавшее ничего хорошего.
Каждый телефонный звонок был повторением первого. Они держали его в подвешенном состоянии. Сегодня он пребывал в подвешенном состоянии дольше, чем планы на продолжение многосерийного телефильма. И пока его разговор с Джоном Макколом из добровольной пожарной бригады в Слотере не представлял собой исключения.
— Мне это ни о чем не говорит, — ответил Маккол после долгой паузы. — Мне надо посмотреть в журнал, а я тут сегодня дежурю один. Можете подождать?
— Нет проблем. — Что могли изменить лишние пять минут?
Бо услышал, как положили телефонную трубку, и попытался не зевнуть и не признаться, хотя бы самому себе, что Мэгги его утомила. В ожидании он взял в руки газетный клочок и методично расправил его, жалея, что не может так же легко расправить пружину страсти внутри себя. Ему это не удавалось. Эта пружина была слишком тугой, удовлетворение физического желания не намного ослабило бы ее.
Его чувства к Мэгги выходили за рамки гормонов и физиологии. Ее сущность глубоко вошла в него — а он никогда не позволял этого ни одной из женщин. Но Мэгги уже там — душа, которую он понял и на которую заявил права, как только увидел ее. Он не мог объяснить этого ничем другим. Ни один мужчина в здравом уме не мог желать женщину, которая приносит столько неприятностей, сколько Мэгги Сент- Джон.
Или женщину, у которой столько неприятностей, сколько у Мэгги Сент-Джон.
В трубке затрещало, когда Маккол снова взял ее.
— Вы сказали — Аластер?
— Да, именно так. — Бо насторожился и бросил клочок бумаги обратно на стол. — Девочка по имени Сара Аластер. Пожар произошел где-то в конце июня. Вы нашли?
— Мы зарегистрировали этот вызов. Грустная история, когда погибает ребенок.
Бо провел достаточно времени на похоронах по долгу службы.
— Да, я знаю. Как, по-вашему, сохранилась еще папка по этому делу или отчет?
— Конечно. Где-нибудь сохранилась. Если имелась жертва, то по крайней мере должен остаться отчет. Я спрошу у Эрни Тусанта. Если отчет можно найти в грудах наших папок, то он его найдет.
— Послушайте, я очень вам благодарен за помощь. Позвоните, когда найдете, и я пришлю за ней кого-нибудь.
— Не беспокойтесь. Я попрошу внука занести ее вам. У него занятия в университете во второй половине дня. Вы ведь сидите на улице Сен-Луи, верно?
Бо сообщил ему номер дома, поблагодарил и положил трубку. Медленно улыбнулся и отправил изуродованный клочок бумаги в мусорную корзину. Ты можешь бежать, Мэгги, тебе не удастся спрятаться.
— Бо! — крикнул Джим из соседней комнаты. — Первая линия. Вам стоит послушать. Этот человек говорит, что уже вызвал пожарных и они в пути, но хочет, чтобы вы тоже приехали.
— Только этого мне сегодня и не хватало, — пробормотал он. — Какой-нибудь политический деятель, который требует особого к себе отношения, чтобы побыстрее получить страховку.
Хмурясь, Бо схватил трубку.
— Грейсон слушает.
— Приезжайте-ка сюда. И на этот раз я хочу, чтобы вы что-то предприняли. Пока она никого не убила. — Доктор Беннет был краток и говорил по делу. Он продиктовал свой адрес и повесил трубку.
Бо бросил трубку и направился к выходу. Он не знал, насколько его опередила пожарная бригада, но ее все равно не догнать. Проходя мимо Джима, он передал ему листок с адресом.
— Свяжись по радио. Выясни, кто едет туда, и передай пожарным, что я не хочу, повторяю — не хочу, чтобы они тушили этот пожар, пока я туда не доберусь. Мне не хватало только, чтобы они быстро справились с этим делом и забросали землей мои улики. Рассел, на этот раз поедем вместе. Быстро! Мои улики горят!
«Черт возьми, Мэгги. Тебе следовало послушать меня. Почему ты такая упрямая?»
Когда Бо приехал, пожарная команда только успела развернуть рукав и присоединить его к пожарному крану. Возможно, ему удастся собрать улики. Возможно.
Когда к нему с противоположной стороны улицы бросился хорошо одетый человек, Бо вздохнул. Он узнал врача из больницы.
— Рассел, сможешь с ним справиться?
— Да, сэр. Думаю, что могу.
— Хорошо. Избавь меня от него. Потом опроси зевак и соседей. Выкопай мне очевидца. Тебе известно, на кого Беннет хочет это свалить, поэтому давай выясним, была ли она здесь. Я займусь вещественными доказательствами.
Рассел сдержал слово: он справился с Беннетом. Тому не удалось подойти к Бо ближе, чем на десять шагов. Бо достал из багажника свою амуницию, на этот раз оставив лопатку, но захватил фотоаппарат. Как обычно, работа захватила его, оттеснив эмоции на задний план. Он сперва осмотрел периметр вокруг дома, особенно тщательно он искал следы насильственного вторжения, следы обуви, пролитое горючее.
Когда он обнаружил след обуви в мягкой почве на краю цветочной клумбы — в нескольких дюймах от края дорожки, то не знал, принадлежит ли этот отпечаток жене Беннета, или ребенку, или у самого Беннета маленькая нога. В данный момент Бо было все равно чей он. Отпечаток оказался под взломанным окном, и он не стал тратить время на догадки, а был просто благодарен за то, что никто из пожирателей дыма его не затоптал.
Пока.
Работа только начинается; в конце концов они бы его затоптали. Или выбили бы окно наверху, и осколки падающего стекла приземлились бы прямо на него. Его могла уничтожить вода. Так или иначе, этот след был в опасности.
Мимо него пронеслись двое пожарных. Самым важным сейчас был огонь. Сначала, потом и всегда.
